В первой части книги речь идет о судьбах титулованной знати, ее позициях в Боярской думе. Это старомосковские княжата, потомки Гедиминовичей, Звенигородских, Стародубских, Оболенских, старшие представители которых, как показывает Александр Александрович, постепенно мельчают, расползаются по уделам, сходят с исторической авансцены. В силу родового принципа продвижения по лестнице чинов дети старшего из братьев (сыновей умершего великого князя) уступали «место» своим дядьям, а сами вынуждены были искать его в удельных княжениях.
Далее Зимин прослеживает по источникам, как потомки князей Северо-Восточной Руси — ростовских, суздальских, ярославских — постепенно теряют свои суверенные права на владения, все более мелкие с течением времени; князей включают в Боярскую думу, доверяют руководство армией и властью на местах, хотя стараются не допускать к центральному управлению.
Попадают в Думу представители тверской и рязанской знати.
Относительно Рязанского княжества, равно как и Стародубского, Новгород-Северского, которые довольно долго сохраняли свое полусамостоятельное положение, Зимин отличает их стратегическое значение для Москвы — для прикрытия с юга от нападений крымцев и других кочевников.
Особое, промежуточное — между удельными князьями и боярством — положение занимали так называемые служилые князья. Их владения, как показывает Александр Александрович, были наследственными вотчинами, которые они получали от великого князя под условием несения военной службы; в то время как удел — часть общерусских земель, завещанных великим князем своим прямым потомкам. Как отмечает автор, если удельные князья имели хотя бы формальное право занять великокняжеский престол (что и происходило во время феодальной войны второй четверти XV в., когда удельные галичско-звенигородские князья претендовали на московский великокняжеский стол, более того, временно занимали его, выгнав великого князя Василия II Темного из Москвы), то княжата-слуги не смели об этом и мечтать, поскольку их княжения находились полностью под суверенитетом великого князя московско-владимирского, потом — «великого князя всея Руси». Служилых княжат — Шемячичей, Стародубских, Воротынских, Бельских, Глинских, Мстиславских, хотя они были «честнее» породой старомосковских бояр, довольно долго, до конца 1520-х годов, не допускают в Думу, к посольским делам.
Вторая часть книги посвящена нетитулованной знати, ее роли в деятельности Боярской думы. Прежде всего Зимин останавливается на службах Протасьевичей, Ратшичей, Кобылиных, Сабуровых, Плещеевых — фамилий, возвысившихся в Москве еще в первой половине XIV в. Тесно связанные экономическими интересами с Москвой (их владения располагались по Подмосковью, ближнему и дальнему), будучи в составе Государева двора, они были кровно заинтересованы в централизации, усилении Русского государства, его территориальном расширении.
