Мысль о том, что можно сжечь колдунью вместе с её домиком показалась мне конструктивной и даже немного справедливой. Смущает ответственность перед Уголовным кодексом, зато совесть моя честно спит и не протестует, намекая, что не возражает поквитаться за "препоганое".
Сжигать, все же, не след. Два пожара подряд — это слишком подозрительно, да и Палыч обидится. Одно дело — явных бандитов наказать, и совсем другое — старушку имущества лишить огнеопасным способом.
— Выходи, карга старая. Поговорить надобно!
Реакции никакой. Заперлась целительница-вредительница внутри и признаков жизни не подает. Чувствует, собака, чье сало съела.
— Сейчас красного петуха пущу — выскочишь, как милая!
Угроза возымела действие.
— Убирайся, не трожь бабушку, лихоимец. Сейчас в милицию позвоню! У меня сотовый есть.
Хорошо живут работники метлы и мухомора. Телефоны в деревне роскошь, и в основном только у бандитов встречаются.
— Не выйдешь по-хорошему — на себя пеняй.
Реакции не последовало, а время, между тем, к ночи близко — не самое удобное для переговоров с ведьмой.
С чувством глубокого удовлетворения вырезаю ножом на заборе…
Нет, не ругательство и не теорему Ферма в упрощенном виде для фермеров. Вырезаю изображение рыбы, египетские картуши и вавилонские символы — все, что в голову придет, благо память у меня этим добром под завязку забита — вот и пригодилось. Естественно, никакого практического наполнения в этих символах нет, но старуха об этом не знает! Вместе с пустыми и бессмысленными знаками, которые служат фоном, царапаю и мои родные руны, которые и будут действовать. А вот отличить их на фоне других — задача непростая даже для хорошего мага, и явно непосильная для деревенской колдуньи. Можно, конечно сжечь забор полностью, но старуха вряд ли на это пойдет — да и просто выйти надо ещё попробовать.
В кои-то веки, работаю по своей основной специальности. Не, не о гидропонике речь, которой я когда-то обучался в универе, а о классическом обряде из основного культа Невезения. Малый усиленный циркулаграмматон — это очень неприятная вещь, для того кто внутри него находится.
Только прилег, как кто-то начинает греметь и стучать посудой, мешая спать. Открываю глаза — утро, оказывается, уже наступило, хоть и слишком ранее для меня. Означенный шум производит Серега, вернувшийся к утренней дойке — поскольку на меня надежды в этом вопросе мало. Ну, не дается мне этот технологический процесс — как представлю, что этого рогато-копытного монстра надо за титьки дергать в смертельно опасной близости от лягающегося окорока, так сразу вспоминаю, что происхождением я вышел не из крестьян, а скорее из программистов.
