— Жуть какая. Увидишь ночью — заикой станешь.
Через час мы получили заветный результат. Настоящая "маска из Кении" — и всего за полтора литра самогона.
— Ты уверен, что она ему понравится? Я бы такую на стену не повесил — страшная больно.
— В самый раз. Немного обжечь на огне для придания оттенка "черного" дерева и можно дарить. Ничего ты не понимаешь в настоящем искусстве. И тем более, в психологии ученых. Они же, как дети — любят собирать всякую дрянь, лишь бы она имела отношение к их любимой науке.
— И какое отношение имеет эта страхолюдная маска к нашему свекловодству? — задал резонный вопрос любопытный сержант.
— Самое прямое. Согласно обычаям аборигенов, клыки у этой маски смазывают смесью из сала и человеческой крови. Белые колонизаторы запретили кровавее жертвоприношения, поэтому колдуны вынуждены были использовать свекольный сок.
Володя нервно сглотнул.
— Где же мы возьмем человеческую кровь?
— Эээ… Куда-то не туда тебя понесло. Обойдемся обычным свекольным соком. Нам же не духов отгонять, а всего лишь зачет сдать. Можем салом натереть, потом соком — вдруг наш ученый захочет исследовать состав смеси — не будем разочаровывать.
— А вдруг в этой Кении свекла вообще не растет? — попытался испортить торжественность момента сержант.
— Не быть тебе генералом, Володя — максимум полковником. Нет в тебе стратегического планирования. Первым делом я посмотрел, где в Африке свеклу выращивают, и только потом, когда выяснилось, что в Кении — только тогда начал подбирать злобную маску родом из этой прекрасной страны.
— Мне и капитана хватило бы за глаза, — мечтательно вздохнул бравый десантник, не оценив мои таланты в стратегическом планировании. — Осталось найти свеклу и сало.
Покинуть школу сразу не удалось, выйдя из кабинета, мы нос к носу столкнулись с баскетбольным неофитом Витей, который при виде нас завопил так радостно и громко, словно встретил дедушку из Лос-Анджелеса, приехавшего переписать на него свою виллу и любовницу в завещании и тут же откинуть коньки, не отходя от нотариуса.
Оказывается, именно здесь тренируется главная спортивная надежда и гордость района.
— Вот! О нем я вам говорил! — Витя поделился радостью с компанией таких же охламонов в спортивных костюмах.
Оказалось, что моя известность, как мастера мяча и корзины, хоть и заочно, достигла небывалых высот в одном из местных спортзалов. Майкл Джордан беспокойно перевернулся в гробу от зависти, впрочем, в этом времени он возможно ещё даже не умер. И ему приходится вращаться вне стенок ящика из красного дерева с инкрустацией.
