). Им было отмечено, что «Россия сражается с противником вот уже пятый месяц, но Красная армия по-прежнему одна несет всю ношу вооруженной борьбы… Тем не менее, – заключал Штейнгардт, – суть высказываний Деканозова сводилась к следующему: советское правительство определенно намерено продолжать войну, независимо от того, какие от Советского Союза потребуются еще жертвы»
>130 (см. док. № 4).
Сведения, представленные американскому дипломату Деканозовым, оказались весьма точными. Со дня получения этой телеграммы в Вашингтоне и до начала контрнаступления Красной армии под Москвой прошло меньше месяца. События у стен советской столицы, произошедшие зимой 1941/42 г., можно с полным правом отнести к началу коренного перелома в войне, повлиявшему на весь ее последующий ход и окончательный результат. Однако на пути к победе Красная армия столкнулась еще со множеством неимоверных трудностей, понесла огромные потери и вновь пережила горечь отступления. Так или иначе, в 1941–1942 гг. американским аналитикам, равно как и самому президенту США, приходилось во всех своих оценках потенциала и вероятного поведения Советского Союза непременно учитывать масштабы и характер вооруженной борьбы, стратегическое положение сторон на советско-германском фронте.
2. Динамика подходов к решению территориальных вопросов с Москвой, конец 1941 – начало 1942 г.
В общем контексте проблемы американских оценок участия СССР в послевоенном устройстве Европы, разработки проектов, касающихся распределения сфер влияния на континенте, необходимо выделить, прежде всего, динамику отношения руководства США к признанию советских границ 1941 г., включающих прибалтийские республики, Западную Украину и Западную Белоруссию, Бессарабию с Северной Буковиной и новую границу с Финляндией. Большое значение для исследователей имеют в этой связи особенности английского влияния на позицию Вашингтона, касающуюся территориальных изменений в восточной части Европы.
Как уже было отмечено, Черчилль довольно благосклонно отзывался о выдвижении советской границы на запад в 1939 г. Более того, во время встречи с послом И. Майским 6 октября 1939 г. Черчилль откровенно сказал, что «исходит из того положения…что основные интересы Англии и СССР в наши дни нигде не сталкиваются». Далее Майский подчеркивал: «Черчилль прекрасно понимает, что СССР должен быть хозяином на восточном берегу Балтийского моря, и он очень рад, что балтийские страны включаются в нашу, а не в германскую государственную систему. Это исторически нормально и вместе с тем сокращает возможный “лебенсраум” для Гитлера. Здесь опять-таки интересы Англии и СССР не сталкиваются, а скорее совпадают»
