Пока я раздумывал, Фехт терпеливо ждал, какой вопрос будет следующим. И я спросил:
- Скажи, а поподробнее про Божью Бурю ты ничего сказать не можешь?
Тут Фехт сделался ещё бледнее, и тихо спросил:
- Экор, оно тебе надо? Это очень опасное, практически запретное знание, я подозреваю, что проигрыш отца в Круге был связан именно с его интересом к эпохе Божьей Бури.
Ничего себе… Но почему?
- Фехт… Это же пять тысяч лет назад было. Какая уже может быть опасность?
- Вот и мой отец так же думал, - помрачнел Фехт, - а закончилось всё смертью для отцов и рабством для меня. Если бы я был постарше – думаю, что и я бы был уже мёртв. Знаешь ли ты, что в Глинтии нет науки, которая бы изучала прошлое? Всё только на уровне легенд и старых отрывочных сведений. А вот мой отец увлекался такими изысканиями. Более того, он переписывался с Фэкорскими учёными. И если раньше я думал, как и говорил тебе поначалу, что в смерти отца могут быть виновны только Дальзор и Амайа, то теперь у меня возникают мысли, что всё тянется куда выше, а Дальзор и Амайа просто удачно воспользовались ситуацией, но удержать в руках неправедно нажитое не сумели.
- А ты не допускаешь такой мысли, что после гибели твоего отца в замке остались какие-нибудь его записи, которые нашли Дальзор и Амайа? Поэтому они и погибли? А Скатар просто воспользовался ситуацией, организовав покушение?
- Какая ж ты умница… - вырвалось у Фехта, - у нас со Скареллом возникали похожие мысли, более того, мы пришли к выводу, что гибель Дальзора и Амайа совсем не дело рук Скатара. Да, он признал себя виновным на суде Великого Господина, но помимо того, что его заставили выдать Скарелла Семье пострадавших, никаких других санкций не последовало. Более того – влияние Семьи Скатара усилилось, выросло и их богатство. Словно Скатара вознаградили за потерю сына. Сейчас это одна из самых влиятельных Семей в Глинтии.
- Но Скарелл… Как можно обречь сына на такое и жить дальше, как ни в чём не бывало?
- Легко, - холодно произнёс Фехт, - после того, как Скарелл был выдан на поругание, Скатар получил разрешение на зачатие ещё двоих сыновей. Так что он ничего не проиграл. Правда, его тогдашний Младший супруг горевал по потерянному сыну и надорвался, подпитывая коконы так, что вскоре умер, но ведь это такая малость. Теперь у Скатара пять сыновей – это больше, чем у кого-либо из Благородных, исключая Великого Господина, и по слухам все одарены Силой в высшей степени. А Скарелл был не слишком силён, так что его отец только выиграл от этой рокировки и усилил влияние своей семьи. И я не сомневаюсь, что он и его старший сын Скайрим добились у Великого Господина разрешения стать противниками братьев, хотя обычно такие пары определяет жребий.
