И тут я с неописуемым наслаждением выдал этим уродам самую сложную и заковыристую тираду из лексикона дяди Лёши. Вряд ли они всё толком поняли, но экспрессию заценили и заулыбались очень нехорошо, надвигаясь на меня…
========== Глава 7. Неожиданность. ==========
POV Егора.
Утром я проснулся, так же как и в прошлый раз – с болевшей задницей и непроходящей ненавистью к ублюдкам, с которыми меня свела судьба. Возможно, мне и стоило держать язык за зубами, но смысл? Так я, по крайней мере, хоть душу отвёл. Естественно, меня всё равно отымели. Перед этим, правда, Дальхем перекинул меня через колено и отлупил от души. Не плёткой, нет. Просто ладонью, но, похоже, ладони у него были из дерева. Вот не верьте, что голой рукой по заднице – это не больно. Больно, и ещё как. А ещё унизительно до ужаса. Уж не знаю, не считал, сколько раз Благородный соизволил почтить мою пятую точку прикосновением своей благородной длани, но когда он закончил экзекуцию, моя задница горела отнюдь не от желания, а из глаз сами собой текли слёзы от злости и бессилия. Но и на этом братишки-шалунишки не угомонились. Поскольку я сдаваться не собирался и пообещал откусить первое, что мне засунут в рот, но Дальхаш приволок какую-то штуковину, напоминающую маску с ремешками, заявив братцу, что давно мечтал её попробовать, да всё повода не было. Штуковина была немедленно нацеплена на сопротивляющегося меня, и да… Глотать пришлось. И не один раз. Челюсть у меня в этой штуковине настолько занемела, что когда братья закончили и Дальхаш снял с меня маску, а Дальхем толкнул складную речь по поводу того, что я зря сопротивляюсь, типа всё равно я теперь их собственность и мне стоит быть более покладистым, я не сразу смог послать его на хуй. Возможно, что даже и к лучшему, потому что второй порки я бы точно не перенёс, а умирать от побоев я не хотел. Несмотря ни на что не хотел. Жизнь приучила меня к тому, что из любого положения, кроме гроба должен быть хоть какой-то выход. А если я его не вижу – значит, мало знаю или плохо ищу.
Но у меня ещё хватило сил, когда вошли давешние слуги, самому приподняться с постели и дойти до купальни, хотя каждое движение отдавалось болью. Слуги косились на меня с явным сочувствием, но в разговор не вступали, а Фехта, к моему огорчению, среди них не было. Так что меня вновь помыли, осторожно осмотрели пострадавшие места, дали выпить какое-то лекарство, и я едва дошёл до кровати – вырубился, едва коснувшись головой подушки.
