— Я нисколько не возражаю против того, чтобы иметь соседями цветных, или евреев, или итальянцев, по жить в двух милях от больницы немыслимо.
Эта трудность могла бы стать преградой для планов Бетти, если бы не одно неожиданное обстоятельство.
— Смешно, право, что эта сестра упорно требует себе квартиру в белом районе, — заявил председатель совета попечителей больницы. — В таком случае ей, пожалуй, лучше возвратиться в Нью-Йорк.
Но это оказалось невозможным, так как Бетти уже взялась ухаживать за Сайрусом Тейлором. А Тейлор слыл большим оригиналом. Он считался одним из богатейших жителей города и происходил из старинной, знатной семьи, члены которой принимали деятельное участие в восстании Шейса, поднятом в 1786 году. Сын Сайруса занимал видное положение в финансовом и промышленном мире, и это сулило городу и штату новые доходы и дальнейшее развитие. Сайрус Тейлор, очень капризный хронический больной, отказался от услуг уже трех медсестер, которых больница, входившая в круг его филантропической деятельности, направила для ухода за ним. Вот тогда-то, в самый день ее прибытия, Бетти и направили к Тейлору, и она, судя по всему, вполне ему подошла. Ни о какой новой замене в данный момент не могло быть и речи. Поэтому для семьи Бетти временно подыскали небольшой коттедж поблизости от больницы и дома Тейлора.
Приехала вся семья — старая бабушка, Джеки, живой восьмилетний мальчуган, и глава семьи — Джек. В скором времени со стороны белых домовладельцев начали раздаваться глухие протесты — соседство негритянской семьи могло обесценить окружающие дома; высказывались также и тонко завуалированные возражения против того, что в одной из лучших городских школ появится цветной ребенок. В городских школах, конечно, училось несколько цветных детей, но большинство из них посещало одну школу, где наряду с восемью белыми учителями преподавал и цветной учитель. Оказалось, что в школе, ближайшей к дому Джеки, никогда еще не учился ни один цветной мальчик.
Бетти деликатно намекнули, что, вероятно, Джеки будет чувствовать себя одиноким среди стольких белых и, кроме того, вряд ли удастся возить его на школьном автобусе…
Директор школы, высказавший Бетти такое соображение, потом рассказывал:
— Она вела себя со мной прямо-таки вызывающе. Судя по всему, мои слова ее возмутили. Видит бог, у меня были самые лучшие намерения, ведь я уверен, что атому черномазому малышу будет тяжело учиться наравне со всеми и переносить всякие проделки белых ребят.
