– Вот сейчас к тебе на приём потянутся работяги, труженики с кораблестроительного и глинозёмного заводов – настраивал его не нелёгкую долю его друг и коллега Константин Потапенко …
В реальной жизни пациентов было еще больше, приходили труженики с завода «Заря», к Игорю потянулись и криминальные элементы, а также несметное число пожилых, обездоленных людей со своими хворями, нуждами и печатью одиночества в душе у каждого второго. У нашего героя было большое, отзывчивое сердце и он старался вникнуть в проблемы каждого к нему пришедшего и оказать посильную помощь, но вскоре стало ясно, что его мозг просто не выдержит такой нагрузки.
И тогда Игорь поехал к своему старому другу, наркоману по жизни, представителю элиты наркомовского мира Шестакову – Подсобите Юрий Александрович мне разжиться эфедрином – Ты хочешь колоться им ?
– Нет, я буду пить таблетки – Хорошо, я помогу тебе, Игорь, он позвонил к своему соратнику, по наркомовскому миру Тельману…
– Подгони нам колёс, Тельман…
Но с Тельманом дело не заладилось, он то и дело продвигал, не приходил на встречи.
– Ну тогда у нас один вариант остался, беспроигрышный… И Шестаков свёл его с легендарной Спиридоновной.
Она мгновенно оценила нового клиента, его платежеспособность, честность и размах его покупок снадобья и по цене две с половиной гривны за таблетку Игорь мог покупать эфедрин в любых количествах, когда ему заблагорассудится. Начинался апофеоз трудовой деятельности Игоря, он принимал по сорок – пятьдесят человек в день, не считая визитов к тяжелобольным. Страждущие пациенты буквально боготворили Игоря, это дало пищу для взращивания гордыни.
Игорь принимал на первых порах всего по две таблетки эфедрина в день, если его одолевали неотложные вызовы к тяжело больным на дом, он принимал третью. Его возможности были безграничны, эфедра походила как ключ к замку к его подвижной, впечатлительной нервной организации и он выказывал чудеса работоспособности применительно к провинциальной местности, где он жил и работал. Игорь чувствовал в себе фонтанирующую энергию… по вечерам после работы он испытывал невыразимое блаженство от сознания выполненного долга, и конечно же от действия самого эфедрина. В глубине души наш герой чувствовал что путь, на который он вступил, есть путь скорби, но пока он ощущал только эйфорию, кураж и парение духа …
Молодого врача полюбили пациенты, и в то же время невзлюбила администрация. Это противостояние, началось еще в институте, затем оно продолжилось в течение всей его врачебной деятельности.
