Впрочем, отодвинуть стул при этом не догадалась. Странная она…
Филипп возмутился:
– Паж, вынеси его отсюда! Не видишь, Яссе он не нравится?!
Тот послушно покинул столовую, и невеста медленно вернулась в исходное положение.
А я спросила:
– Не любите животных?
Она задумалась.
Пауза.
Девушка все еще думает.
Еще пауза.
Наконец. Ясса выдала:
– Кошек. Люблю.
И она медленно облизала губы.
И тут я похолодела. Потом вскочила с места и быстро проговорила:
– Прошу прощения, но мне нужно кое о чем переговорить с королем и принцем! Не волнуйтесь, это не займет много времени! Ваше величество, ваше высочество, давайте выйдем в коридор. Пожалуйста.
Отец и сын послушно последовали за мной.
Оказавшись достаточно далеко, чтобы этот разговор остался только между нами, я спросила:
– Какая комната находится на наиболее отдаленном отсюда расстоянии?
Король наморщил лоб:
– Пожалуй, западная прихожая…
– Отлично. – я обернулась к Филиппу и мило улыбнулась. – Ваше высочество, окажите мне любезность, я оставила в западной прихожей свою сумочку. Она так хрупка, что слуги непременно ее сломают. Умоляю, принесите ее сюда, в ваших аристократических пальцах она будет в полной безопасности.
Он удивленно похлопал ресницами, но согласился:
– Хорошо… Сейчас принесу.
И удалился.
Король вздохнул:
– Он добрый мальчик… Жаль только, не сообразил, зачем вам вторая сумочка, кроме той, что у вас на плече, ну и как она оказалась в западной прихожей, если тот вход давно заколочен… Что случилось, Кристина?
Я быстро проговорила:
– Позовите стражу! И еще… В пределах дворца ведь есть церковь?
– Конечно.
– Пусть громко звонят в колокола, чтобы даже здесь был слышно!
Эдуард всполошился:
– Но что случилось?!
– Маленькая проблема: ваш сын выбрал в невесты тролля!!!
* * *
Говорят, тролли боятся звона церковного колокола. И дневного света. Ну и десяток полностью вооруженных стражников наверняка должен произвести определенный эффект. Но это все в старых – добрых сказках. Реальная жизнь куда прозаичнее. И меркантильнее. Потому что, как только девица поняла, что от нее требуется, то немедленно встала в позу, намертво закрепившись на своем стуле:
– Никуда не пойду. Филипп обещал на мне жениться!
– Но он не знал, что ты – тролль! – заметила я.
– Видели глазки, кого выбирали! – развела руками она.
Черт, и ведь не поспоришь! Ну и куда делось ее прежнее тугодумие, когда речь зашла о расстройстве свадьбы?
Я проговорила, как можно спокойнее:
– Вы должны понять: эта свадьба не может состояться!
