Брежнев и Косыгин, придя в 1964 году на смену Хрущеву, еще могли на что-то надеяться. Они пытались предложить хоть какую-то позитивную программу — пусть слишком жалкую и худосочную, пусть заведомо обреченную на провал, но все же — экономическую реформу. Андропов, придя на смену Брежневу, не выдвинул никакой позитивной идеи. Всё, что он смог предложить стране — это "укрепление дисциплины". А Горбачев, позволив людям заговорить, окончательно похоронил коммунизм.
Пока было возможно, кремлевские старцы старались сохранить систему, вознесшую их на вершину власти и обеспечившую привилегиями, за которые они цепко держались. Не жаждали изменения системы и работники того огромного и разветвленного аппарата, посредством которого осуществлялась верховная власть, ведь каждому из них тоже обламывался кус жирного пирога. Да и широкие массы — не надо строить иллюзий — не хотели сколько-нибудь глубоких перемен: слишком
74
дорого обходились им прошлые перемены, слишком крепко усвоено ими, что всякие перемены — к худшему. Этим и поддерживалось хлипкое равновесие. Ну, и тем, конечно, что за несколько десятилетий своего существования моллюск коммунистической идеологии успел одеться в могучую закостеневшую раковину, ощетиненную против внешнего мира острыми шипами ракет с ядерными боеголовками, а против внутренних противников режима — ядовитыми жалами органов КГБ, ГУЛАГА, психбольниц, паспортной системой, строжайшей цензурой печати и прочими прелестями. Нутро давно уже разлагалось и смердело, но раковина была крепка и непроницаема, она создавала иллюзию прежнего, и даже большего, чем прежде, могущества.
Под прикрытием этой брони делались отчаянные попытки либо оживить мертвое тело, либо подменить его другим. На первом этапе наибольшие шансы имела не полная, а частичная подме-на: своеобразная гибридизация, при которой от коммунистического "папаши" пытались взять привычную фразеологию, тогда как содержание становилось иным, "патриотическо"-антисемит-ским. Над сотворением такого ублюдка и трудился Валерий Николаевич Емельянов — до того, как взялся за топор.
Работа по созиданию ублюдка, весьма похожего на гитлеровский национал-социализм, но отличающегося от него некоторыми второстепенными чертами, успешно продолжалась. Достигну-тые коммунизмом "преимущества", связанные с централизацией управления не только политиче-ской, но также всей экономической, общественной и духовной жизнью страны, предполагалось, естественно, сохранить.
