Как же могла такая повесть увидеть свет в самую глухую пору "застоя"? Куда смотрели редакторы и цензоры? А если смотрели не туда, куда надо, то почему не сняли с работы главного редактора журнала, решившегося опубликовать антисоветское произведение?
Ответить на эти вопросы проще, чем кажется. В повести В. Катаева все зверствующие чекисты — евреи, да к тому же троцкисты, выполняющие тайные поручения своего вожака! Так
65
что повесть вовсе даже не антисоветская, а антисемитская.
В. Катаев был близким другом Эдуарда Багрицкого, Ильи Ильфа, Эммануила Бабеля и других писателей-евреев. В тридцатые годы он весьма "положительными" выводил евреев в своих произведениях, так что биологическим юдофобом его не назовешь. Почему же вдруг такой неожиданный поворот? Очевидно, старая лиса чуяла, куда дует ветер!15
Гражданин с магнитофоном
Чем дальше раскрывалась картина страшного злодеяния, тем напряженнее становилось в зале. Не потому, что публика прониклась сознанием чудовищности кровавого преступления. Похоже было, что подробности никого не интересуют. Ни к убитой, ни к ее родным, ни к двум детишкам, оставшимся сиротами, не ощущалось ни малейшего сочувствия. Напротив: заметно росла враждебность. Ядовитая атмосфера шизофренической ненависти сгущалась все сильнее и из зловещих шепотков, перелетавших по залу, явственно выкристаллизовывалось одно слово: "сионисты".
— Сионисты! — прервала себя дававшая показания мать Тамары и обернулась к залу. — Почему же они не его убили, а ее?
Это была полуграмотная женщина, лифтерша. Речь ее была столь колоритна, что, делая торопливые наброски в блокноте, я кусал губы от досады на то, что не владею стенографией. Она сказала, между прочим, что надо еще разобраться, какой он сумасшедший, не симулирует ли он, чтобы избежать наказания.
Во время ее показаний вдруг встрепенулся полусонный прокурор и, прервав свидетельницу, обратился к судье:
— Там товарищ на магнитофон записывает!
— Гражданин с магнитофоном! Встаньте! — тотчас раздался тревожный голос судьи (впервые за все время — тревожный; эта женщина великолепно владела собой).
Из первого ряда во весь огромный рост поднялся Дмитрий Жуков — оказывается, это он пристроил на колене портативный магнитофон.
66
— Записывать на магнитофон запрещено! Сдайте суду пленку!
— А почему я должен сдать пленку? — спросил Жуков.
Послышался легкий щелчок, он вынул из магнитофона кассету и воровским движением сунул ее в карман.
