57
"еврейские капиталисты приводили к власти Гитлера, как сотрудничали с нацистами... как провоцировали один за другим конфликты на Ближнем Востоке, как вызвали Карибский кризис, как поднимали контрреволюцию в Чехословакии... Шли склеенные в перемежку кадры и фото, надерганные с единственной целью доказать существование мирового еврейского заговора".3
В записке Емельянова в ЦК КПСС, наряду с другими, выставлялось требование немедленно опубликовать неизданные работы Владимира Бегуна, Евгения Евсеева и Дмитрия Жукова. Емельянов мог познакомиться с ними, только получив непосредственно от авторов, так что все трое, очевидно, были его знакомыми, и к тому же — единомышленниками. Поэтому появление Жукова в зале суда не было неожиданным. Возможно, что Бегун и Евсеев тоже сидели здесь, но я их не знал в лицо.
На этот раз явились все вызванные свидетели за исключением двух, супругов Бакировых, уехавших в отпуск и "не разысканных", как объяснила судья. Чуть позже стало ясно, что именно эти два свидетеля наиболее важные. Но суд постановил не откладывать дела, а показания Бакировых зачитать по протоколам предварительного следствия.
Перед публикой стала разворачиваться картина страшного злодеяния.
Случилось оно в апреле того же года. В тот день мать Емельянова, жившая вместе с семьёй сына, уехала к своей подруге и должна была вернуться поздно. Тамара Емельянова, отведя детей в детский сад, уехала к своей матери, в подмосковный город Подольск, но муж строго приказал ей не задерживаться и вернуться пораньше. Сам он имел лекцию в первой половине дня, и должен был вернуться домой никак не позже часа.
В три часа дня Тамара выехала из Подольска в Москву (так показала на суде её мать, проводившая её до поезда), и примерно в то же время Емельянов позвонил на квартиру своего друга и бывшего ученика Бакирова, которого не оказалось дома. Емельянов говорил с его женой и настоятельно просил их вечером никуда не уходить, так как ему нужно заехать к ним по важному делу.
58
Около пяти Тамара вернулась домой, а около семи Емельянов вышел из дому, неся несколько тяжёлых вещей: рюкзак, чемодан, даже большой молочный бидон.
С этим грузом он подкатил на такси к дому Бакировых. Войдя к ним, он объяснил жене своего друга (сам Бакиров ещё не вернулся с работы), что ему нужно срочно сжечь сионистскую литературу, потому что сионисты его преследуют, "хотят убить или арестовать". У себя во дворе он этого сделать не может: однажды пробовал, но вспыхнуло большое пламя и приехали пожар-ные; а здесь, на окраине города, он это сделает на соседней стройке, где часто сжигают мусор. Он подождёт Бакирова, чтобы тот ему помог, а пока ему нужно куда-то сложить литературу.
