— Я побродил вокруг дома.
— Очень интересно, — восхитился Рябинин. — Мегрэ бы тоже так сделал.
— Мегрэ обязательно бы спустился в подвал, в угольную яму и залез в помойку.
— А вот Шерлок Холмс зашёл бы в жэк, как в более надёжный источник информации.
Со стороны могло показаться, что они даже поругиваются. Но они знали, о чём говорили. И пристрастие к разным литературным героям, и подтрунивание над деятельностью друг друга, которое испокон веков существует между следователями и оперативниками, и многие годы совместной работы, и взаимная симпатия — всё было в этом разговоре, и только они знали, где дело, а где пикировка.
— Что делать в жэке? — удивился Петельников.
— Ну хотя бы спросить, сколько этажей в доме.
— По этой лестнице пятнадцать квартир, — затянулся трубкой инспектор.
Рябинин не удержался от довольной улыбки — работать с Вадимом было легко.
— Вот только зря ты трубку куришь, слишком дешёвое подражание. Интересно, дом комбинатский?
— Я никому не подражаю. Это просто совпадение, что мне нравится трубка и я инспектор уголовного розыска. Дом некомбинатский.
— Трубка у детективов всем приелась, как мне компот из сухофруктов. Интересно, работники комбината в доме живут?
— А если бы я курил сигареты, как все, они бы не приелись? Не живут, и никогда на комбинате никто не работал.
— Вадим, давай список жильцов, который ты получил в жилконторе.
Петельников сначала выкатил на следователя притворно-удивлённые глаза, а потом засмеялся и достал из широченного кармана листов пять с подробными данными о жильцах всех пятнадцати квартир.
Рябинин мельком пробежал список:
— Сколько времени Ватунский был в парадной?
— Вошёл и вышел.
— Давай свои умозаключения.
— Ну, это уж работа следователя — сидеть и делать умозаключения. Моя работа — искать. Сыщик я.
— Давай-давай, не хитри.
— По-моему, он шпион. Только вот не знаю, какой разведки.
— Ну а серьёзно?
— Не застал дома. Причём этот человек живёт на первом этаже.
— Есть и второй вариант.
— Какой же? — удивился Петельников. — За это время можно было только дойти до двери первого этажа, позвонить и уйти.
— Боже, — воздел руки к потолку Рябинин, — вразуми отрока из уголовного розыска, который забыл про почту!
— Думаешь, опустил записку в почтовый ящик? — Петельников посмотрел на следователя каким-то другим взглядом.
— Конечно.
— Выходит, он не хочет встречаться с этим человеком?
— Не обязательно, Вадим. День-то рабочий. Возможно, тот человек на работе. Тот человек, тот человек… — И Рябинин начал высматривать того человека в списках, среди семидесяти восьми строчек с фамилиями, именами и годами рождений.
