— Я им покажу, где раки зимуют! А то — жируют на дачах, по заграницам! А чем мы хуже? Да мне и денег не надо, только бы им соли под хвост насыпать! Во интересное кино будет! — Он уже сильно запьянел и готов был хоть сейчас ехать на дачу. Лерка была потрезвее, но и ей хотелось того же — соли под хвост, чтоб не задирали и людей не позорили!
Было еще не поздно, и Катька пришла из комнаты с нытьем:
— Папк, домой пора, мамка ждет…
Но Лерка сказала:
— Знаешь, Катерина, ты уже здоровая девка, вон вымахала, а ревешь, как телок месячный, ты чего? Умом слабая? Так никуда не поедешь с отцом, никакого братца не увидишь! Заревешь еще, как верблюд, всех напугаешь, а в первую голову — братца. Он от тебя тут же откажется — на черта ему такая сестра дурная? Поняла? Давай иди, смотри телек, а мы еще посидим.
Санек разыграл карту честности и жалости — показал все двести долларов, сказал, что готов отдать Лерке половину, но она, может, все-таки смилуется и возьмет пятьдесят, а долг его пусть записывает… Потому что Марья велела одеться приличнее, а на что?
Лерка поморщилась, но сказала:
— Ладно уж, но потом сдеру, мне тоже деньги не лишние.
Уехали Санек с Катькой и договорились с Леркой, что утром встречаются на Павелецком вокзале.
* * *
Алиса поговорила с Алеком, не сразу, конечно. Ходила и ломала пальцы, как сказать, что… Ведь он так настроен против Наташи…
Она остановилась и подумала так вот, спокойно, честно, наедине с собой: как она отнеслась к Светланиным россказням? И сейчас поняла, что, конечно, не все так идеально — добавлено что-то мамашей, скорректировано, — это понятно, кто захочет о таком рассказывать? Но не все ли равно, в конце концов, главное, — свести бы их снова с Алеком!
Алек заявился из Москвы поздно, хотя сегодня не дежурил, и в подпитии. Алиса сидела в гостиной, и когда он вошел, буркнув «привет», и собрался идти наверх, Алиса остановила его:
— Сын, — властно сказала она, — нам надо поговорить.
На что Алек мрачно пробурчал:
— Ну? Я слушаю тебя внимательно.
С таким его настроением, конечно, разговор не получится, но делать нечего, время идет, и надо решать, будет ли у них забавное Рождество или та же тоска и тишь, как сейчас.
— Алек, — сказала Алиса теперь проникновенно, — я была у Светланы. — Алек посмотрел на мать с каким-то безумием в глазах. Но она не дала ему ни секунды, быстро продолжая говорить: — Да, я решила выяснить, что правда, а что нет. Ты же заявил мне, что этот Сандрик — Наташин любовник…
