И все свои нерастраченные силы Инка бросила на домашние дела.
Она разготавливала для мужа (а получалось — для всех!) разносолы, покупала красивую бутылочку в бар, лепила пирожки, взбивала мороженое… Но все это съедалось скучно, без криков: «Как вкусно! Спасибо!»
Алек завалился в маленькой комнате на диван.
Но тут же вошла маман. Он посмотрел на нее — сдала мамочка! Тусклый взгляд, неприбранные волосы…
…Как-то все они потухли. Загасли, как свечи.
Мать уселась напротив него в кресло и стала поливать Инку.
И Алек вдруг разозлился, особенно когда мать, закатив глаза, заявила:
— Конечно, куда этой замарашке до Наташи! Вот это женщина! Красота, ум, манеры, воспитание, умение себя подать! Не то что Инка — завалилась с женатым мужиком в первый же вечер в постель и родила!
Алиса ждала, что сын ее поддержит, потому что видела, как он поравнодушнел к Инке, но он вдруг вскинулся на диване и прошипел:
— А ты знаешь, мамочка, что у твоей Наташи есть внебрачный сын? Старше Гарьки! И зовут его Сандрик! Как это тебе?
Алиса сидела с раскрытым ртом и не знала, что ответить на этот бред. Она так и прошептала:
— Но это же бред, Алек, ты бредишь! Тебе нельзя столько пить — в этом Инна права!
Алек вскочил и заходил-забегал по комнате.
— Нет, дорогая мамочка, не бред! Она сама мне сказала. Так получилось, пришлось ей сказать. Ну, не важно — почему. Сама!
Алиса, все еще думая, что это бред, спросила:
— Но когда?!
— По телефону! Я все жду от нее звонка или письма! А она затаилась! Испугалась! Пусть мы уже не муж и жена! Но раньше! Раньше! Она меня обманывала столько лет, и как ловко! И мамаша ее, и папаша! Поймали меня и тебя, всех нас, как маленьких! Уделали!
— Не ругайся, Алек, — только и смогла сказать Алиса. Она все еще не воспринимала адекватно реальность и слова, — я не люблю, когда ты ругаешься…
— А я не люблю, когда меня накалывают, поняла? И не надо крыть Инку, она девка хорошая. Я к ней остыл, это да, и все из-за этой стервы, Наташки!
И вдруг Алиса поняла, что все — правда.
— Но почему ты ничего мне не сказал? — выкрикнула она.
И Алек ответил:
— Я ждал, все время ждал, что она позвонит, напишет, приедет…
— И что же ты решил?
Алек замялся: вот как раз сегодня он решил: поедет на Рождество, их, католическое, — туда, к Наталье…
Алиса положила руку Алеку на голову, как делала в далеком его детстве.
— Мальчик мой, — сказала она мягко, как умела, — мальчик мой, не спеши. Поспешишь, говорят, людей насмешишь, а нам смешить уже больше никого нельзя. Мы должны делать все наверняка. Понял?
