– Так, значит, она… – спустя несколько минут молчания сказал Эдвард, – она пришла… – он не договорил, но этого не нужно было. Ответ был очевиден, как и вопрос.
– Ее решение прийти ко мне не было спонтанным, – подтвердил Бенедикт. – Так почти никогда не бывает. Во всяком случае, я сделал все для того, чтобы свести такие ситуации к минимуму.
Эдвард сидел, не говоря ни слова. Тот факт, что Линда обратилась к хастлеру, сам по себе стал для него неприятным открытием, но то, что это было результатом не внезапного порыва или всплеска случайного настроения, а осознанным и взвешенным решением, заставило его совсем пасть духом.
– Это ничего не означает для вас, – тихо сказал Бенедикт, и Эдвард вскинулся, забыв о том, что пообещал себе держать себя в руках и ни за что на свете не выдавать подлинной причины своего появления здесь.
– Как вы?..
– Тут нет ничего сложного, – не делая ни малейшей попытки ни оправдаться, ни уклониться от его возможного гнева, сказал Бенедикт. – Зачем бы вам шантажировать женщину, которая вам безразлична, и тем более, приходить ко мне, если вы действительно хотели униточтожить ее?
После этих слов Эдвард внезапно сник.
– Вы правы, – сказал он спустя несколько секунд. – Вы во всем правы. И что же мне теперь делать? – подняв на Бенедикта глаза, почти с отчаянием спросил он.
Бенедикт улыбнулся.
– Думаю, это вам решать, но, если вопрос относится ко мне, то ничего.
– Но Линда…
– … женщина, которая знает вас достаточно хорошо, чтобы понимать, что стоит или может стоять за вашими попытками ее скомпрометировать, – перебил его Бенедикт. – А это значит, что у вас неплохие шансы.
– Почему? – Эдвард выглядел так, словно от ответа на его вопрос зависело, как минимум, благополучие всей Британии.
– Потому что мы с вами разговариваем примерно два часа, а вы еще ни разу не поинтересовались, откуда я узнал о том, что вы ее шантажировали, – снова улыбнулся Бенедикт.
Несколько секунд Эдвард тупо смотрел на него. И тут до него дошло.
– Она сказала вам…
– Ни слова, – Бенедикт налил себе еще чаю и поднял на Эдварда глаза, в которых светилось искреннее, почти мальчишеское озорство. – Единственное, что я узнал от нее, – это что некий человек в ее окружении – важный для нее человек – узнал о том, что она воспользовалась услугами хастлера, и теперь она рискует потерять одновременно репутацию и расположение этого человека.
Эдвард в растерянности тряхнул головой.
– Но как же вы тогда меня нашли? – спросил он, тут же осознав нелепость собственного удивления. – Ну, конечно.
