— Нам нужно помочь им. И быстро, — мрачно заметил разбойник, оставленный предводителем за главного, когда со стороны дерущихся Лиина и неизвестного тёмного мага в сторону не ожидавших такой атаки Костедробителей хлынула целая толпа странных солдат с глефами.
— Вперёд! — крикнул кто-то из молодых разбойников.
И вот, уже две волны двигались друг навстречу другу. Приверженцы Капельмейстера и разбойники из клана Костедробителей приближались с двух сторон к тому месту, где схватились друг с другом трое искателей приключений и трое лучших бойцов Лиина.
Хит едва успел прыгнуть в сторону, когда по ушам резанул резкий и неприятный звук. Мимо просвистело что-то невидимое, но древесный ствол позади того места, где находился вор, разнесло, словно по нему ударил незримый могучий кулак.
Гинси тоже вынуждена была отвлечься, когда на неё напал с глефой бледный тип с водянистыми, словно незрячими глазами. Девушка от неожиданности споткнулась и упала на землю.
— Эти вообще откуда?! — удивился Хит, но рефлексы сработали раньше. Метательный нож вошёл в горло неизвестному солдату. Гинси успела откатиться в сторону, и мёртвое тело упало рядом с ней.
— Спасибо. — Она сдержанно кивнула, поднимаясь на ноги.
— Похоже, соотношение сил поменялось, — заметил вор, оглядываясь по сторонам.
— Это наши ребята! Костедробители! — Гинси сжала рукояти катаров.
— Я так понимаю, тебя теперь занимают другие цели, верно? — с тонкой улыбкой заметил Хит. — И, не похоже, что эти бледные солдафоны союзники мне и моим друзьям.
— Заткнись и дерись, пижон, — прервала его девушка, первой бросаясь на ближайшего приверженца.
— Я сильнее!
— Нет, я сильнее!
— Нет, я!
— Нет, я!
Внезапно между борющимися просвистело остриё глефы, едва не разрубив им руки. Те едва успели отшатнуться друг от друга.
— Кто тебя просил вмешиваться?! — одновременно возмутились Габор и Глусеор. Двойной удар кулаков воительницы и полувеликана заставил бледного солдата отправиться в полёт на верхушку ближайшего дерева.
— А?! — Глусеор только сейчас заметил, что разбойники схватились с неизвестными солдатами не на жизнь, а на смерть. — Ваши дружки, что ли?
— Вообще впервые их вижу. — Габор нахмурилась, поднимая с земли секиру.
Тут на воительницу напал ещё один приверженец, и стало не до разговоров.
— И всё-таки, философские воззрения раннего Фридриха Муленберга, на мой взгляд, отличались некой эклектичностью.
— Верно, Луэазаэр, верно. Я сам удивляюсь, насколько постулаты, изложенные им в его «Философских письмах» отличаются от максимы «разделения властей» в «Теории правления».
