— Приятно познакомиться, Чонгук, — ощущаю, как мои щеки розовеют. Черт, почему я так стесняюсь. Парень и вправду был очень красив, и мысли, что мы встречались, заставляют чувствовать неудобство.
— Хм, удивительно, — как-то задумчиво тянет Чонгук и смотрит на меня.
— Что? — моргаю я глазками.
— Ты так изменилась… — тихо говорит он, разглядывая моё лицо. Это немного смутило меня, поэтому я снова отворачиваюсь. — Совершенно не та Джису, которая была раньше. Которую я знал, — брюнет заворожено смотрит на меня, не отрывая взгляда, а меня это только сильнее смущает.
— Правда? Значит, я теперь другая? — робко спрашиваю я.
— Угу, — кивает он, продолжая смотреть.
— А… какой я была раньше? Можешь рассказать?
— Думаю, мы сможем поговорить об этом чуть позже, верно? А пока, давай ты мне расскажешь о себе. Что сказали врачи? Тебя ничего не беспокоит?
Было заметно, что парень действительно переживает о моем состоянии. Интересно, я сильно любила его? Может ли быть, что эти чувства ещё остались где-то внутри меня? Или же их и не было вовсе? Хотя почему я так думаю? Сразу видно, что Чон хороший парень. Скорее всего, мы действительно были влюбленными. Жаль, я сейчас не чувствую того, что чувствовала к нему когда-то.
— Ну так что? — вывел из раздумий его бархатный голос.
— А? Ну, как сказать… Тело болит. И голова немного… — тихо говорю я.
— Надеюсь, тебе скоро станет лучше, — кивает парень и тянется ко мне, чтобы поправить край одеяла. Он напротив меня и слишком близко. От этого я отворачиваю голову, но успеваю столкнуться с его взглядом. Гук замирает, как-то странно смотрит на меня, а после наклоняется всё ближе и ближе. Его губы уже почти касаются моих, и я жмурюсь, готовясь к своему первому поцелую. Хотя откуда мне знать, был ли он первый?
К сожалению или к счастью, поцелуя не было. Именно в момент, когда между нашими губами оставалось каких-то несколько миллиметров, двери палаты открываются, и внутрь входят родители. Заметив нас, они неловко улыбаются, явно смущаясь, что застали нас в таком положении.
— Дорогой, давай не будем мешать им, — говорит мама папе, и они быстро закрывают за собой двери. Чонгук поворачивается ко мне и слегка улыбается.
— Нас спалили не за самым пристойным занятием, — он всё также нависает сверху.
— Зачем ты хотел сделать это? — нахмурившись, спрашиваю я, и, кажется, от этого вопроса Чонгук слегка растерялся. — Я ведь не помню тебя. К чему это было?
— Я просто… соскучился по тебе, — осторожно отвечает он, а сам отстраняется. — Прости. Я немного не совладал с собой.
