Стайлс, что там происходит у тебя, почему ты так тяжело дышишь?
О, Зейн, заткнись, ради всего святого, что в тебе осталось. - отрывисто сказал я и резко захлопнул окно, не оставив ни единой щелки. – Полагаю, я могу приехать сейчас, и раз уж ты так хочешь приключений, то наверняка так же хочешь немного покричать.
Что? Не надо, Стайлс, не сегодня. – томно затрепетал Малик. – Сегодня только я буду заставлять всех немного «покричать».
У тебя есть еще пара секунд, чтобы извинится передо мной, за то что ты назвал Дейвидсон соской. – заявил самоуверенно я, туда-сюда расхаживая по кухне.
Зейн неловко засмеялся в трубку и тяжело выдохнул.
Почему я должен извиняться?
У тебя есть ровно две секунды, придурок, иначе я без лишних слов приезжаю и банально отпинываю тебя под то самое место. – прорычал я жарким тоном и резко уселся на стул, принимаясь кусать свои ногти. – Я внимательно тебя слушаю.
Малик заметно замололся и принялся что-то втирать за пределами нашего разговора. Послышался громкий смех и звон разбитой бутылки, громкая музыка и по-прежнему просто дикий женский смех.
Блять, ты со мной вообще или нет?!
Да, да, Стайлс. Я тут. – запыхаясь ответил тот, поглощая в себе смешки. – Ну прости, я погорячился. Правда, слишком громко было сказано. Прости.
Скажешь так еще хоть один ебаный раз, останешься без члена.- прошипел я в трубку, вставая со стула. – Молись небесам, уебок, на твой член у меня еще есть небольшие планы, поэтому на сей раз я тебя прощаю.
Ты все-таки любишь меня, Стайлс.
Я едко усмехнулся, и, не ответив, отшвырнул телефон в сторону и закрыл глаза.
Спать совсем не хочется. Время такое, что каждая клеточка моего похотливого организма хочет заниматься лишь непристойностями.
Я твердо сжал зубы, поглощая в себе сильнейшее чувство. Слишком терпкая для простого сознания дрожь разлилась по телу, отдаваясь сильными импульсами в кончики пальцев. Меня начало трясти настолько сильно, насколько это было возможно в принципе.
Ебаный Зейн, после разговоров с ним никогда не можешь оставаться самим собой.
Кровь отчетливыми импульсами билась в висках, в глазах все темнело, краснело, розовело. В ушах зазвенело, поэтому мне пришлось помотать головой, будто вокруг меня кружилась проклятая мошкара, отгоняя от себя похотливые мыслишки.
Все тело сковало.
Я не мог пошевелиться... Раскачивался на стуле, мучаясь дурнотой. О Господи, я так устал терпеть и ждать нужного момента. Трусость и боязнь навредить девушке мучали меня все сильнее. Полуприкрыв глаза, борясь с приступами тошноты, я размышлял, какой катастрофой оборачивается моя жизнь. Счастье у меня в руках, а я упускаю его, чтобы не осложнять себе существование. А ведь все может быть так просто. Достаточно протянуть руку. Все остальное, так или иначе, может устроиться. Все устраивается, когда ты счастлив, но счастливым я себя не чувствую.
