Задница Рудольфа исчезла из виду, а потом и сам Йонге вывалился в свободное пространство. Здесь было светло – знакомая уже электрическая пыль кружилась в воздухе, а вдобавок на стенах красовались световые узоры.
– Торжественная иллюминация… в честь дипломатической миссии! – прохрипел механик.
– Проспонсировано грозой, – согласился Йонге. – Уф!
Сайнжа проследовал к огромной консоли, сделанной чуть ли не на светодиодах.
– Спорим на сто мультиен, что тут уже давно все сдохло и…
Рудольф едва начал, а на консоли уже загорелись незнакомые желтые символы.
– Я выиграл, – радостно сказал Йонге. – Гони валюту.
Рудольф показал ему внушительную фигу, однако Йонге не впечатлился – сам он мог показать не меньшую. Манипуляции яута были куда интереснее. Особенно потому что язык на управляющих контурах был явно чужой. Сайнжа только что пальцем по кривым символам не водил.
Йонге сел, оттянул респиратор, убедился, что дышать все так же трудно – и прихлопнул мокрую резину на лицо.
Рудольф опирался на лайнер всем весом. Глядя снизу вверх, Йонге увидел, как дергается кадык – Рудольф жадно глотал воду. Йонге тоже глотнул и поморщился. Лучше за последние пять часов конденсат не сделался.
Яут негромко заклекотал, и консоль разделилась пополам. Йонге вытянул шею. Видно было плохо, пришлось вставать.
Сайнжа нетерпеливо постукивал ногой, и едва на свет явилась допотопная клавиатура – Йонге прищурился, разглядывая ее и пытаясь разобрать, не прикручена ли она часом через переходники – немедленно опустил на нее все десять пальцев. Когти сухо пощелкивали по клавишам. Над консолью монументально засветился гигантский экран. Не голографический – монитор был попросту встроен в стену. На экране сложились привычные уже фекалии палочников.
– Говорит, есть выход, – перевел Йонге, сверяясь со словарем. – Если пройти через… А, ладно, лишние детали. Выберемся.
«Никого не было на твоем устройстве слежения за живыми объектами?»
– А вот это меня уже нервирует, – задумчиво сказал Йонге.
– Чего?
– Он постоянно спрашивает, не видели мы тут кого…
– Думаешь, шифруется?
Йонге неопределенно повел плечами. Для Рудольфа этого оказалось достаточно.
– Ну так мы сейчас все узнаем, – механик ухмыльнулся.
– Погоди, что ты там собирался узнавать?
Йонге содрогнулся, ощутив, как заработала синхронизация. Ему еле удалось выстоять прямо, когда Рудольф нагнулся и аккуратно положил лайнер. А когда механик выпрямился, они стали одним целым. Теперь в свою жалобу по инстанциям можно было вписывать претензию – глейтер не вырубается, даже если перепилить ему лапки. Оставшееся тельце живет, радуется и портит жизнь носителям.
