- Яков Платонович, я про мою безопасность наслушалась ещё в Затонске! И больше слышать не желаю!
- Анна Викторовна, опасности не перестанут существовать оттого, что вы их не признаёте, - холодно заметил он, повергая её уже в совершенную ярость.
Когда он волновался, до него ещё можно было достучаться. Но в этом состоянии ледяной глыбы доводы на него не действовали. Господин надворный советник уже всё решил, и решения своего не пересмотрит.
Кстати, на её стороне были вполне разумные люди. Доктор Стивенс, например, сразу сказал, что присутствие женщины даст князю понять, что сыщик пришёл с мирными намерениями. Штольман его таким взглядом смерил, что бедный учёный явно пожелал превратиться в червячка и заползти куда-нибудь под камушек.
Обстановка вообще была накалённой до предела. Около полудня дорогу в джунглях вдруг перегородила индийская стража в тюрбанах и коротких штанах, более напоминающих набедренные повязки, но с современными винтовками в руках. Полковник Робинсон отдал приказ сипаям рассыпаться и взять стражу на прицел. И, разумеется, Штольман просто обязан был втиснуться между противоборствующими сторонами, чтобы не допустить беззакония и кровопролития.
Кажется, он и в Затонске регулярно лез под пули, но там стволов было всё же поменьше. И Анна этого сама не видела, ей просто рассказывали: Антон Андреич, Ульяшин, Трегубов. Да Ребушинский в «Затонском телеграфе» воспевал. Но дома она почему-то так за него не боялась.
Полковник к доводам Штольмана прислушался и приказал солдатам отойти с дистанции выстрела. Оставалось убедить княжескую стражу. А она выглядела совершенно неприступной.
Гнетущая тревога, комариным писком звучавшая в ушах с самого утра, в этот миг загрохотала набатом. Он не должен уходить один! Иначе она никогда больше его не увидит.
Анна поймала мужа за руку и потащила по тропинке вглубь чащи, где никто не мог их перепалку видеть и слышать. Под сплетёнными кронами было почти темно, корни под ногами мешали идти. Когда впереди показалось обширное болото, Анна остановилась, тяжело дыша.
У неё ещё оставался последний довод. И на него было больше всего надежды. Только для этого надо было сменить тон, а это сделать пока не удавалось.
- Яков Платонович, вы обещали, что мы всегда будем вместе, и что вы всегда будете доверять мне!
- Я доверяю вам, Анна Викторовна. Но это не вопрос доверия. Вам туда нельзя.
Они спорили яростным шёпотом, крепко держа друг друга за руки.
