Кирута связался с Езерским и попросил его зайти, как только освободится. Капитан вошел тихо и, увидев, что следователь занят, расслабленно опустился в кресло и некоторое время наблюдал, как сосредоточенно работает тот, изучая какой-то документ.
— Что молчишь? — оторвался от работы следователь.
— Да вот, смотрел, как ты работаешь, и заодно немножко отдохнул.
— Видимо, правы японцы, утверждающие, что человек по-настоящему отдыхает лишь тогда, когда наблюдает за текущей водой, пылающим костром и чужой работой.
— Но работа-то не чужая, — напомнил сыщик об общем деле.
— Ну, коль не чужая — давай продолжать. Мало мы знаем о прошлом Лясниковой, о ее матери — Ганиной Таисии Павловне. Надо побеседовать с кем-то из старожилов поселка, кто был свидетелем ее гибели или хорошо осведомлен об этом. Это первое. Второе — Лясникова вольно или невольно притронулась к чему-то опасному, заглянула в чье-то подлое прошлое, и оно огрызнулось. В этой связи нам необходимо полностью, буквально по минутам, восстановить все, чем она занималась в последние дни жизни. Возможно, здесь кроется разгадка ее гибели. И последнее. Свяжись с участковым Родиным и выясни, на месте ли Таисия Лясникова, приехала ли она на выходной. Я хочу завтра встретиться с ней.
Утром следующего дня Кирута выехал в Красный Бор.
На стук вышла хозяйка, вернувшаяся с дойки.
— Мне бы с Тасей познакомиться и поговорить, — объяснил цель визита следователь.
— Только вы не томите ее расспросами — Тася не может смириться с гибелью матери, каждый день плачет, говорит, я в этом виновата…
Кирута присел во дворе на лавочке. Девушка подошла, поздоровалась, назвала себя.
— Следователь районной прокуратуры Анатолий Дмитриевич Кирута, — привстал следователь и жестом пригласил ее присесть. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
— В последний свой приезд домой — за неделю до гибели мамы, вы не припомните, о чем беседовали с ней?
— Как обычно, мама интересовалась успехами в учебе, жизнью в общежитии, как питаюсь, с кем дружу. А я, в свою очередь, расспрашивала ее о работе, о здоровье, о поселковых новостях.
— Не выглядела ли мама в последнее время озабоченной, чем-то расстроенной, не жаловалась ли она вам?
— Нет, такого не было, — задумалась Тася. — Но за две недели до ее гибели я рассказала ей о своем друге Антоне Ковале, с которым знакома с первых дней в институте. Он из соседнего района, учится на механическом факультете. Когда я сообщила маме, что Антон недавно сделал мне предложение, мама замахала руками: «Слушать об этом не хочу. Куда такая спешка — надо окончить институт, а потом думать о замужестве. Где вы жить будете? Кто вам будет помогать?» Я ответила, что его отец работает на мясокомбинате, хорошо получает… С тех пор, как мама Антона умерла, отец ничего не жалеет единственному сыну. «Нет, доченька, на чужой каравай рот не разевай, — прервала меня мама. — Я категорически против твоего брака». И продолжила убеждать меня, что появится ребенок, и тогда учебу придется забросить. Видя, как мама разволновалась, я успокоила ее, что ответ Антону еще не дала — собиралась посоветоваться с ней, — тяжело вздохнула Тася.
