Когда я вынул газету и развернул, у меня даже закололо в сердце. А потом оно очень быстро заколотилось. Я даже сел, чтобы прошло.
Письмо короче, чем я писал. И много слов заменили. На этой странице еще строчки из других писем. Про то же самое. И статья «Кому нужны дутые цифры?» Про то, что в отдельных случаях имеют место завышенные показатели БГТО и ГТО. Что подавляющее большинство детей, юношей и девушек сдаёт все честно, но есть школы и коллективы, которые хотят казаться лучше. Но делают это нечестно. Я не буду пересказывать, а вложу эту страницу в тетрадь. Там все подробно[30].
24 мая
Со мной все ведут себя так, будто боятся. Только Ганьшин смеялся и кричал, показывал всем газету. Но он странный. Будто немного ненормальный. Он всегда смеется и кричит. Или, наоборот, плачет. Громко, во весь рот, как маленький ребенок.
Дома со мной тоже не говорят, а смотрят издали, как на какое-то животное из Африки в зверинце. Будто никогда не видели. Они и раньше не очень со мной говорили.
Мне плохо, но я это выдержу.
25 мая
Всех собрали и объявили, что будет пересдача БГТО. И что Сергей Матвеевич уволился, потому что он болеет от инвалидности, поэтому и записал все неправильно. Нормы на этот раз записывал сам Олег Алексеевич. Опять всем давали значки. Было меньше. А семь человек нормы не сдали. А я опять сдал на золотой.
Я все делаю правильно, но чувствую себя плохо. Героем быть тяжело, хотя я не герой, а хотел правды. Но правда оказалась очень тяжелая. И для всех, и для меня.
27 мая
Уволили Олега Алексеевича и еще двух учителей.
Сегодня в кабинете Олега Алексеевича со мной говорил человек из Москвы. Сначала с другими, а потом вызвал меня. Он не сказал, кто он, только что из Москвы. Он пожал мне руку и сказал спасибо. И спросил, что еще я знаю о деятельности Олега Алексеевича и Сергея Матвеевича. И других учителей. Но я больше ничего не знал.
28 мая
Подошел Роман и сказал, что понял, почему я это делаю. Из-за отца. Он мне испортил биографию, а я теперь ее делаю, чтобы она была лучше. Он меня похвалил, но я сказал, что опять его ударю, если он еще это скажет.
29 мая
У меня опять температура. Я не жалуюсь, просто пишу, что есть. И плохо сплю.
Мне приснился сон, что в нашу школу проникли какие-то враги. Они хотят захватить пионерское знамя. А я будто стал меньше, не комсомолец, а пионер. То есть еще ребенок. Я там встал в двери и не пускал, но они лезли. Тогда я схватил знамя и куда-то побежал. И я его спас. Кому-то отдал. Но меня поймали и поставили к яме расстреливать. И расстреляли, но не до конца. Я лежал в яме и был еще живой. Но тут в спину мне выстрелила очередь. Я будто умер, но как-то это чувствовал. Будто сверху смотрел сам на себя. И мне было не страшно, а даже приятно, что меня расстреливают.
