— Вставайте, господа! — поднял взводный, не поленившись потрясти крепко спящих. — Наши не могут взять Выселки. Нашу конницу выбили, атака Партизанского полка не удалась. Идем на помощь!
После тёплой хаты на дворе было холодно и промозгло. Идти было не далеко. Пол прикрытием утреннего тумана развернулись в боевые порядки и двинулись к гребню позиций партизан, атаковавших станционные строения.
До гребня дойти не успели, как навстречу повалили малочисленные партизаны, набранные из остатков партизанских отрядов Чернецова, Грекова, Столетова и других командиров, хорошо зарекомендовавших себя в ночных боях.
— Быстрее! — прокричал Згривец. — Броском вперёд марш!
Пропустили в промежутки партизан и ринулись вперёд. Как только выскочили на гребень, увидели красных — вот они совсем рядом, наступающие густые цепи в пятидесяти шагах. Дали дружный залп и бросились в штыки.
Пётр остервенело махал винтовкой, выкашивая стоящих перед ним. Озереев шёл следом. Справа держался Юриксон.
Орали и те, и другие. Клинок аженовской австриячки, отточенный до бритвенной остроты, с шорохом вспарывал шинели, беззвучно рубил шеи и ноги. Красные падали как солома под серпом умелого жнеца. Шедшие слева и справа офицеры короткими уколами добивали шевелящихся на земле. Несколько десятков секунд и впереди противника уже нет.
Отброшенные неожиданным встречным ударом красные побежали. Офицеры кололи и стреляли вслед.
— Ложись! — заорал взводный, заметив, как с мельницы ударил пулемёт.
Петр плюхнулся на землю и добил две пачки патронов по мелькавшим в рассветных сумерках отступающим фигурам. От станции ударили пулемёты, засевая поле свинцом смерти. Аженов почувствовал, как несколько визжавших шмелей дёрнуло полу разметавшейся шинели.
Артиллеристы не оплошали, сначала заткнув пулемёт на мельнице, а потом ударив по бронепоезду. Тот спрятался за станционные постройки. Стало полегче. Вяло перестреливались примерно час. Затем красные, подтянув резервы, снова пошли в атаку.
Взвод оказался с фланга. На него пёрло больше сотни матросов в перекрещенных поверх бушлатов пулемётных лентах. Пётр старался отстреливать тех, у кого в руках были маузеры, десять зарядов в обойме — для рукопашной это много.
Неожиданно с фланга выскочила конница. Сорок клинков врубились в шеренгу бежавших морячков.
— В атаку, вперёд! — прокричали команду командиры, и офицерские цепи мгновенно поднялись и с криком "УРА!" бросились на врага.
