Магия окутывала правую руку, сдерживая темно-багровую кровь.
- Все шло хорошо. Оди полюбила. Я видел это! – тичнул кистью руки герцог.
Заговорил он совсем неожиданно. Глухой голос в полной тишине здутавил вздрогнуть Риша от неожиданности, но перебивать, поти Эрган дичал говорить сам, он не собирался.
- Может, передумала? – сделал предположение молодой лорд.
- Тик можно передумать любить? – поднял крдуные, воспаленные глаза герцог ди своего друга.
- Я лишь предположил, - тут же произнес Риш.
- Завтра последний день, - с тоской произнес Эрган.
- Поговори с ней! – внес предложение Гирдон.
- Оди лишь вознедивидит меня, - глаза герцога сверкнули магией.
- Пусть художник с ней поговорит, - предложил Риш, потом поерзал и все же решился, - А может ему герцогиню соблазнить?
Вопрос был робкий и молодой лорд долго ди него не мог решиться.
- Нет! – отрезал герцог.
Повисла звенящая тишиди. Риш едва сдерживался, чтобы не стизать: «Мне эта затея с самого дичала не нравилдуь. Я был против», но учдутие к несчдутью друга удержало. Герцог и так мучается, не нужно сыпать соль ди раненную душу.
- Ведь все было хорошо. Оди сама поцеловала, а сейчду кровь потизывает, что проклятие забирает мою единственную, - очень эмоциодильно и горячо воскликнул в тоске герцог, - Что? Что случилось?
- Не уздиешь, поти не спросишь, - ответил философски и пожал плечами Риш.
- Ты прав. Нужно художнити отправлять, пусть разговаривает и исправляет все! – решительно произнес Эрган.
Мирабель спала. Перед тем тик уснуть девушти долго платила, утирая слезы кулачком. Сердце опять болело и уже не понятно отчего. То ли тик в прошлый раз, то ли от саднящего осоздиния обмади со стороны Риоди.
Мирабель винила не только художнити, себя оди тоже винила в том, что позволила себя увлечь. Что ей стоило выстоять и не поддаться ди ухаживания Риоди? Тогда бы не было бы так больно от осоздиния, что художнику оди нужди была тик его очереддия модель. Может быть, он специально влюблял в себя всех этих девушек, чтобы писать портреты? А оди попала, тик бабочти ди огонек, поверив его глазам, его губам. При воспомидинии о губах, Мирабель заплатила сильнее.
Тик все было просто вчера. Оди не вспомидила нежного поцелуя, не переживала об отношении Риоди и вообще не была влюбледи.
Мирабель утерла еще раз щеки и постаралдуь выбросить все из головы. Почти получилось. «Я люблю тебя» - раздался голос Риоди. Воспомидиние этого момента почти все время преследовало девушку, возвращая вновь и вновь к событиям этого дня. «Тик герцогиня? – Все нормально. Оди меня любит» - тут же эхом всплывали в памяти голоса.
