От Самары до Сиэттла | страница 8

На фото первый справа Константин Неклютин. В центре - А. М. Неклютина.Самара, конец 1890-х гг. Фото библиотеки Университета штата Луизианы.

Петра Шихобаловых, которые унаследовали его имущество. У Матвея был один сын, Иван, который рано женился и умер молодым, оставив одну дочь, Елизавету. Она вышла замуж за богатого дельца Андрея Субботина. У Матвея еще была одна дочь, Анастасия, моя мать.

Антон, младший сын Николая Шихобалова, имел двух дочерей. Екатерина вышла замуж за Ивана Курлина, богатого земле- и скотовладельца, а Мария была женой Василия Сурошникова, который помогал своему отчиму в управлении большим делом.

В моё время через Шихобаловых мы были связаны со всеми богатыми и влиятельными семьями Самары, собственниками недвижимости, больших мельниц и других предприятий.

Дело моего деда росло и процветало, но вдруг случилась катастрофа. В то время было обычным делом продавать товары в кредит на 6 или 9 месяцев, получая расписки от покупателя и продавая их банкам, в ожидании, что покупатель получит их после выплаты долга. Эта процедура предполагала, что полученные деньги можно было вложить в дело.

В 1857 (или в 1860)г. на севере России разразилась экономическая депрессия. Покупатели продукции деда не могли расплатиться с ним, и он был вынужден погашать их кредиты. Но с какого-то момента его деньги кончились. Он впал в уныние, корил себя и считал, что его жизнь кончилась. Для того, чтобы понять его, нужно знать, что такое были моральные обязательства в бизнесе того времени. Практически не было письменных контрактов, слова дельца было достаточно. Бумаги подписывались, когда этого требовали банки, в других случаях договор заключался словесно. Бухгалтерские книги обычно не велись, так как собственник чаще всего не умел писать и не мог нанять кого-нибудь для ведения этих книг, так как и читать не умел. Поэтому в малом бизнесе собственники заводили деревянные палочки для каждого клиента и ставили на них зарубки или кресты для обозначения долговой суммы. Если покупатель медлил с выплатами, кредитор мог только угрожать: “Или ты платишь, или я прерываю дела с тобой”. Как это ни смешно, но эти угрозы были очень эффективны: это означало потерю доверия, “потерю лица” того, кому отказывали в дальнейшем кредитовании. Наиболее чувствительные к этому дельцы считали невозможным просить об откладывании выплат, так как это привело бы к потере репутации. К сожалению, мой дед принадлежал к этому типу людей.