Чай согревает, успокаивает. Мы в который раз обсуждаем события уходящей ночи, но ни к чему дельному не приходим. Наконец, Лама тушит свет, мы с Кит устраиваемся на кровати. Она настолько узкая, что с трудом помещаемся. Ребята располагаются возле окна, всматриваются в темноту, думая каждый о своём. Я сжимаю в ладонях прибор, доставивший нам столько переживаний. Мы не касались этого вопроса, но негласно приняли решение оставить его мне – как человеку, разбирающемуся чуть больше других. Надеюсь, решение очередной проблемы не заставит себя долго ждать.
Утром единогласно решаем не распространяться о случившемся в зоопарке. На логичный вопрос Кит, а что же нам отвечать, если захотят узнать, куда ходили ночью, Лама пожимает плечами.
–На свидание. С ним, например,– кивает он на Пита.
Кит скептически фыркает.
Пит остаётся в зоопарке, сменить его должны только завтра, а мы уходим. Наши опасения напрасны: отсутствие остаётся незамеченным. Лама часто отлучался по одному ему известным делам, а Кит и вовсе не успела дойти до костров ночью. Все заняты уборкой, как я и предполагала. Ураган наломал множество мелких веток, но попадались и крупные сучья, которые вполне могли оглушить любого, встретившегося на пути. Их высушат и пустят на дрова. Мы подключаемся к общей работе, кидая друг на друга вопросительные взгляды: не проболтался ли?
После, когда наводим относительный порядок и все разбредаются по своим делам, я выдвигаю предложение. Если нет других идей появления переговорника, кроме как вместе с Мирой, нужно поговорить с ней. Не спрашивать напрямую. Подбираться лучше издалека, задавая наводящие вопросы. Если она притворяется, рано или поздно ошибётся в показаниях, и у нас появится зацепка, которая распутает всё дело. Если же и вправду ничего не помнит… Попытаться всё равно стоит. Но всякий раз, подходя к девушке и натыкаясь на настороженный, испуганный взгляд, я чувствую неловкость. Нужные слова разбегаются – не поймать. Когда Мире отменяют постельный режим и разрешают вставать, мы втроём с Кором ходим по лагерю, показываем ей всё, знакомим с остальными. Но на контакт девушка идёт с трудом, отвечает две-три фразы и уходит в себя. В школе она казалась более общительной. Стэл на наши вопросы разводит руками.
–Я не психолог, Сель. Возможно, ей нужно немного больше времени на адаптацию.
–А память? Она вернётся?
Стэл не смотрит на меня.
–Знаешь, Сель. Бывают такие моменты, когда каждый из нас рад бы оказаться на её месте. Некоторые воспоминания лучше не держать здесь,– он согнутым пальцем стучит по голове.– Кто знает, может, в этом её счастье, а не беда.
