же здесь быть пакеты!
– Лина, сядь.
– Но, мам…
– Сядь. Все будет в порядке. Ты справишься. Твоя жизнь на этом не заканчивается, и я уверена, что она будет прекрасной.
– Нет. Ты справишься. Ты можешь выздороветь.
– Говард – мой близкий друг. Он тебе очень понравится.
– Сомневаюсь. И раз уж он – такой хороший друг, почему я раньше о нем не слышала? – Я оставила попытки отыскать бумажный пакет и рухнула в кресло, уронив голову на колени.
Мама с трудом села в кровати, протянула руку и обняла меня за спину.
– В последние годы у нас были напряженные отношения, но Говард хочет с тобой познакомиться. Он будет только рад, если ты поживешь у него. Обещай, что поедешь, хотя бы на пару месяцев.
В дверь постучали – вошла медсестра в нежно-голубой форме.
– Обычная проверка, – пропела она, то ли не замечая выражения моего лица, то ли не обращая на него внимания. По шкале от одного до напряжения я бы оценила палату в сто из десяти.
– С добрым утром. Я только что сказала дочери, что она поедет в Италию.
– Италия… – мечтательно повторила медсестра, складывая руки на груди. – Я провела там медовый месяц. Мороженое, Пизанская башня, гондолы в Венеции… Она тебя очарует!
Мама победно улыбнулась.
– Нет, мам. Я ни за что не поеду.
– Милая, обязательно поезжай, – посоветовала медсестра. – Такой шанс выпадает лишь раз в жизни.
Медсестра оказалась права: я действительно туда поехала. Но никто даже не намекнул мне о том, что ждет меня в Италии.
Вдали показались огни дома, похожего на маяк в море надгробий. Вряд ли это его дом, правда? Наверное, тут замешана какая-то итальянская традиция. Всегда проводите гостей в дом через кладбище, чтобы они могли прочувствовать местную культуру. Да, скорее всего.
Я сцепила руки, пытаясь успокоиться, а дом становился все ближе. Казалось, что я смотрю «Челюсти» и сейчас зубастые чудища поднимутся со дна океана. Та-дам. Но это не фильм. Это реальность. И остался всего один поворот… Не паникуй. Это не его дом. Мама не отправила бы тебя жить на кладбище. Или хотя бы предупредила. Она…
Говард включил поворотник, и я шумно выдохнула. Она даже мне не сказала.
– Ты в порядке?
Говард – видимо, теперь мне стоит называть его отцом – смотрел на меня с беспокойством. Очевидно, потому, что я издала странный хриплый звук.
– Это твой?.. – Язык меня не слушался, и я показала на дом пальцем.
– Ну да. – Мгновение Говард колебался, а потом все же махнул рукой в сторону окна и спросил: – Ты не знала? Обо всем этом?
