— Почему ты назвала меня именно так? — Он перехватывает меня за руку, не давая сдвинуться с места, и разворачивает к себе лицом. К счастью, капюшон все еще скрывает меня от нескромного взгляда. — Вся проблема в моем происхождении, так?
— Не так, — устало качаю головой, проклиная себя за несдержанный язык. — Если хотите, могу вернуться к привычному для вас обращению.
— И все же — почему? Хотела напомнить мне, кто я такой? — уже немного злее спрашивает он, подтаскивая меня еще ближе. И глаза тоже злые и усталые.
«Да нет, — отвечаю про себя. — Чтобы напомнить себе, кто ты такой».
А вслух роняю другое:
— Никакой подоплеки. Просто посчитала, что вне стен академии стоит обращаться к вам согласно статусу. Прошу прощения, если оскорбила, но я очень устала.
— Если так устаешь, может, стоит завязывать с ночными прогулками?
— Если вы там были, то должны были слышать, что больше я выступать не буду, не беспокойтесь, — напомнила я.
— Хоть это радует, — процедил он, не спуская с меня пристального взгляда. — Но объясни мне, Касс, к чему такой трагизм в последней песне? Если все так радужно, как ты пыталась меня убедить?
А вот в этот момент разозлилась я. Выдернула руку из его хватки и отпрянула.
— Извините, но вы никогда не были центром моей жизни. И вам прекрасно известно, что мне есть, по кому скорбеть. Так с чего вы взяли, будто песня имеет какое-то отношение к вам? — цежу я. — Да, потеря давняя, но это не значит, что рана перестала кровоточить. Я изливала боль по утраченной семье. Простите, если ущемила ваше самомнение, — бросаю я и сворачиваю в тихий переулок.
— Я не верю тебе, Касс, — доносится мне в спину. — Я доберусь до истины.
— Это ваше право и ваша проблема, — оглядываюсь я. — И прошу не вешать ее на мои плечи. Боюсь, там уже нет места. — И ухожу.
Задержать меня уже никто не пытается.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
О НОВЫХ НАЧИНАНИЯХ, СЛОЖНОСТЯХ ПОНИМАНИЯ СЕБЯ И ОКРУЖАЮЩИХ, А ТАКЖЕ ЖУТКИХ ТАЙНАХ ПРОШЛОГО
Спустя две недели
— Ура, тишина и спокойствие! — довольно вздохнул Хран, стоило мне закрыть за нами дверь, и радостно запрыгнул на диван.
— Ты бы хоть высушился, прежде чем на мебель залезать, — недовольно заметила я и, не задерживаясь в гостиной, прошла в спальню с чемоданом. — Кстати, тебя никто не заставлял проводить со мной каникулы. Мог бы пересидеть в академии. Или в библиотеке, благо дел там явно не на пару недель.
— Боялся тебя одну оставить, — буркнул кот тихо, но я услышала.
— Не преувеличивай, — фыркнула, выгружая одежду.
