Вскоре финны начали интенсивный обстрел наших позиций у моста, видимо, пытаясь сковать силы авангарда. Но в атаку не шли. Их явно сдерживало присутствие танкового взвода, уже пристрелявшего позиции. Танкистам приходилось частенько прогревать четырёхсотсильные движки, чтобы не мучиться с заводкой «на холодную» и не гробить аккумуляторы. От этого густой запах бензинового выхлопа разносился далеко окрест по долине реки вместе с шумом моторов, напоминая врагу о своём присутствии в непроглядной тьме полярной ночи. Лёгкий Т-37 нам так и не удалось починить: на морозе, под обстрелом и почти в полной темноте задача оказалась невыполнимая. К тому же, помимо траков, у него повредило и перекосив заклинило катки. Но он, по крайней мере, заводился и всё ещё оставался мощной огневой точкой. Второй же танк Т-26, с повреждённым двигателем, промёрз настолько, что экипаж его отогревался в блиндаже, лишь изредка забираясь в заиндевевшую стальную коробку, чтобы дать несколько залпов по слишком активным огневым точкам противника. Благо что механизм поворота башни ручной и можно вести огонь с неработающим двигателем, зато с оптикой просто беда — устанешь отогревать. Выручали, как всегда, паяльные лампы.
Меня снова вызвали к комбату.
— Здравия желаю, товарищ капитан! — козырнул я, войдя в натопленный блиндаж.
— Здравствуй, Семёныч. Подсаживайся к карте, смотри, — начал комбат без предисловий. — Все силы батальона срочно стягиваются к озеру Питкаярви. Ты со своим отрядом продолжаешь удерживать мост. Для прикрытия на этой стороне останется танковый взвод. Задача: обеспечить сохранность объекта до подхода основных сил.
Вскоре в трёх-четырёх километрах позади нас разгорелся бой. Финны, наткнувшись на огонь крупнокалиберных пулемётов с вершины сопки, попытались обойти её лесом с восточной стороны, но, выйдя к дороге, столкнулись с механизированными частями разведбата и ГСП. Сразу в нескольких местах завязался бой. Впрочем, очаги прорывов быстро подавлялись действиями танков при поддержке пехоты, но противник упорно продолжал пытаться оседлать дорогу, не считаясь с потерями. Наша артиллерия начала обстреливать лесной массив. Финны открыли миномётный огонь по вершине сопки, пытаясь уничтожить наши пулемётные точки на своём правом фланге. В ответ их миномётную батарею накрыли залпы нашей артиллерии. Интенсивность боя продолжала нарастать. Понимая, что сопка у озера — это ключ ко всей нашей обороне, противник попытался взять её штурмом, атакуя сразу с нескольких направлений. Ожесточение нарастало. Количество убитых и раненых финнов уже давно перевалило за сотню.
