— А вы хитрый лис, Михаил! Хотите, чтобы командование Сальского батальона из первых уст услышало о «подвигах» своих диверсантов и о том, как дорого это обходится? Да-а, думаю, впредь они поостерегутся от подобных акций. Да и нам доказывать ничего не нужно, вина целиком ляжет на них. Быстро вы сообразили!
— Ну-у, я так глубоко не задумывался…
— А не хотите к нам в органы перейти? Младшего лейтенанта вам сразу присвоим!
— Да я бы с радостью, товарищ старший лейтенант госбезопасности, но ребят бросить не могу, они у меня ещё не все на лыжах уверенно стоят. Вот разобьём врага, тогда…
— Ладно, иди, хитрюга. Ещё свидимся…
И скоро, видно, ляжет здесь немало
Напрасно — финнов, наших…
Запрокинув голову, я окунулся в ледяную бездну космоса. Примораживало. С облегчением вздохнув и потянувшись, я шагнул в направлении медсанбата, остужая мысли после опасной беседы. «Когда же кончится эта ночь?» Словно флаг свободной Карелии дрожали надо мной в бесконечной пустоте семь драгоценных бриллиантов созвездия Большой Медведицы.
Таня, словно почувствовав моё приближение, выбежала навстречу из операционной палатки.
— Костю прооперировали, поправится! — сообщила она радостно.
— Надеюсь, для него война закончилась… — ответил я, повеселев.
— Вы когда в погоню кинулись, я так не волновалась, как сейчас, когда к особисту вызвали. Мне ребята уже рассказали… Зачем ты финна отпустил? Так рисковать!
— С особистом обошлось, милая. Он дядька толковый оказался, понял что к чему. Меня другое тревожит…
— Что, Мишенька?
— Не будь у этого финна рука перебита, я бы сам ему в спину шмальнул… Человеку, с которым минуту назад разговаривал как с приятелем. Звереем мы, а воевать надо с холодной головой! Ладно, где там мои суслики? Спят, небось?
Бойцы лыжного отряда, честно разделив трофеи с ребятами из группы преследования и поев горячего, уснули на свободных койках жарко натопленной госпитальной палатки. А мне нужно было найти начальника караула и попросить двух-трёх красноармейцев — помочь отнести в расположение роты несколько тюков с зимним обмундированием, за которым изначально мы сюда и прибыли, заодно и поблагодарить. Но оказалось, он сам меня разыскивает. Прибежал посыльный и, отдавая честь, затараторил:
— Товарищ старшина, начальник караула вас к себе в блиндаж просють!
— Прям-таки просють?!
— Так точно!
— Ну что ж, пойдём, раз просють.
В тёплом уютном блиндаже, в тусклом свете керосиновой лампы, облокотившись на стол, дремал измученный беспокойной ночью немолодой капитан. Задёрнув внутренний полог, я подсел к нему и положил ладонь на левое плечо.
