И на своем бронепоезде мчится по выжженной пустынной степи, следит за летящим коршуном и мечтает о том, какие самолеты мы научимся когда-нибудь строить. "Нижние веки его приподнялись. Он шагал, не глядя теперь ни на коршунов, ни на сусликов между кустами полыни".
Значит, Алексей Толстой наградил его еще даром мечтать.
Главным врагом его является саботажник Снесарев, и он требует его убрать. Начинается оборона Царицына. Фантастический вагон Сталина "был... сердцем", "Сталин не выходил из окопов", — вдруг узнаём мы в конце книги. Как ни напряг ает Алексей Толстой все свои способности, но конкретных боев нет. Но они и не нужны герою в его символическом вознесении ввысь.Все кончается телеграммой Ленину — Царицын взят Сталиным при участии Ворошилова.
Так заканчивается эта история у Алексея Толстого.
Я не историк, но знаю давно, какая это ложь. Знаю, что Сталин не руководил боями за Царицын, не брал город. Это сделал бывший царский генерал Снесарев. Он перешел на сторону Красной армии и руководил боями за Царицын. И победил. Снесарев в повести Алексея Толстого — ставленник Троцкого и главный враг. А Сталин выезжал на Южный фронт, о чем я уже писала выше, принес там много бед. Отражено это и в произведениях Юрия Трифонова — "Отблеск костра", "Старик". И запечатлено в гибели его семьи — потому что его отец и дядя, командиры Красной армии, пересеклись под Царицыным со Сталиным.
Первый вариант этой главы был написан давно. Я возвращалась к нему несколько раз, не думая о печати. А только что переписала снова — думая.
И вдруг события текущего дня принесли неожиданно такое детективное завершение этой главы. Только что "Московские новости" (24 февраля 1991 года) в отделе "300 слов" напечатали сообщение:
"На аукционе фирмы Сотбис в Англии лицами, которые пожелали остаться неизвестными, куплена записка Иосифа Сталина Климу Ворошилову. Текст ее касается бывшего царского генерала Андрея Снесарева, перешедшего на сторону Красной Армии. Снесареву удалось остановить наступление белых под Царицыным. Но позже этот успех Сталин приписал себе, а генерала сослал на Соловки. "Клим, — пишет Сталин, — считаю, что Снесареву можно заменить высшую меру наказания десятью годами заключения". Небезынтересно, что записка Сталина появилась на аукционе к 25-летнему юбилею генерала Снесарева".
Кто победил под Царицыным? Кто расплатился за эту победу? Но записка эта — не новый ли мираж про Сталина? Я не уверена в том, что ее не написал Алексей Толстой. Не буквально, а символично. А может — и буквально. Надо помнить — на каком пропитанном кровью поле возрос его "Хлеб". А когда Сталин просит смягчить меру наказания — я знаю, читать следует наоборот, слова переставлять в обратном порядке. Но про Снесарева, увы. я не смогу, пока, ничего узнать.
