— А может, нам… пожениться? А, Мэри?
— Вообще-то девушка должна отвечать: «Ах, я не знаю! Так вдруг… Я должна подумать…» Но я тебе говорю: да! Да, да, да и еще сто тысяч раз «да»! И тогда все-все было бы в порядке, и мы могли бы быть вместе и делать все, что нам обоим хочется, и гнать в шею любого, кто вздумает мешать…
Фрэнсис был не мастер галантерейного обхождения. Он думал не «да или нет?», а только — какими словами сказать, чтобы не очень затасканными. И ответил кратко:
— Я тоже так же.
— Ты когда снова приедешь?
— Ох, нескоро.
— Опять, небось, в море?
— Это моя жизнь. Любишь — люби такого, каков есть. Другим не буду.
— Может, за то я тебя и полюбила. С первого часа. И даже нет, с первого взгляда. Знаешь, я ведь никого так не целовала…
Они отряхивались, настороженно поглядывая на дорогу, — но там никто пока не появлялся.
— Как «так»? — спросил Фрэнсис ревниво (ведь если «так» никого, значит, «не так» целовалась с кем-то!). Мэри взяла его за руку, нежно пожала ее, прижала к бешено бьющемуся сердцу и сказала:
— А вот так.
И, обхватив его за шею другой рукой, долго поцеловала в губы. И сказала со сладким вздохом:
— Ну, теперь понял, дурачок? О, наши едут! И, кажется, напробовавшись до краев…
Гарри шумно обрадовался приходу дорогого гостя. Ведь вообще-то участники незадачливой ловелловской экспедиции, прощаясь по прибытии в родной порт, прятали глаза, прекрасно понимая, что постараются друг друга более никогда не встречать — уж в крайнем случае видеться пореже. Чтоб не напоминать друг другу об этом позорище. Но с Гарри — дело иное. С Гарри они друзья и уж кого-кого, а Гарри он всегда рад повидать…
Фрэнсис все выбирал подходящий момент, чтобы сказать о том, что он и Мэри… В общем, «Я прошу руки вашей дочери и сестры!» Но куда там! От него требовали рассказов о событиях в Старом и Новом Свете, точно он не из Плимута, а из Лондона или Рима приехал. А Мэри ушла кормить свиней, потом заглянула на минутку, подала горячее (Фрэнсис так и не понял, когда ж она успела приготовить его) и умчалась доить коров. Потом в погреб…
Так он говорил, пока не заснул за столом. А утром, когда он рано-рано покидал ферму — уж не пешком, а в двуколке Ньютонов, Мэри мелькнула в дверях коровника с луженым медным подойником в руках, улыбнулась, махнула рукой и… И напоследок пустила ему в глаз солнечного зайчика от сверкающей меди подойника! И все…
5
Кончился август. Травы пожухли, с еще зеленых деревьев даже неощутимые порывы ветерка срывали множество желтеющих листьев — и где они только прятались, непонятно. Ягоды на живых изгородях из боярышника еще не багровые, но уже оранжево-желтые, россыпями украшали мрачноватую, темную его листву…
