— А мне показалось, что кто-то защищал свою территорию, — снисходительно посмотрел на меня друг.
Я замялась: должна ли я была рассказать Марку, что Фостер как раз тот, кто вечно норовит влезть на чужую территорию, и в большинстве случаев ему это удается.
— Давай я сделаю нам кофе, и мы притворимся, что ничего не случилось, — решив сменить тему, предложила я.
Марк с готовностью меня поддержал.
***
Пробуждение было резким и беспокойным. Распахнув глаза, я прислушалась: кто-то тарабанил во входную дверь. Часы показывали четыре утра. Кесседи с Хэнком уехали на выходные, и в квартире я была совершенно одна. И кто-то ломился в мою дверь!
Стуки усилились. С колотящимся сердцем я подскочила с кровати и выбежала в коридор, достав из кладовой бейсбольную биту Хэнка.
Не знаю, кому пришло в голову нас грабить — никаких ценностей в квартире не было, но что бы ни задумал человек за дверью, сначала ему придется отведать моего удара.
Держа битву наготове, я подошла к дрожащей под ударами двери.
«Почему у нас нет «глазка»?!»
— Кто там? — своим самым грозным голосом потребовала я.
— Ло, это я. Открой.
Не знаю, что я испытала в тот момент: облегчение, что это был не вор, или недовольство; но видеть рожу Фостера совсем не хотелось.
Поставив биту у стены, я открыла дверь и неприветливо уставилась на раскачивающегося парня.
Ну, шикарно!
— Чего тебе?
— Что, не приглашаешь даже? — хмыкнул он, для равновесия упершись рукой в дверной откос. — Или, может быть, я чему-то помешал?
Его губы кривились в улыбке, только вот глаза были полностью мрачные.
— Помешал — моему сну.
Я раздраженно закатила глаза, но все же отступила, пропуская его.
— Миленько, — войдя и оглядевшись, оценил Кейд.
Скрестив руки на груди, я бросила на него нетерпеливый взгляд.
— Кейд, что ты тут делаешь?
— Ты в этом спишь? — будто не слыша меня, он указал на мою пижаму — обычные шорты и майку.
— Нет, в этом я гостей встречаю, — съязвила я. — Еще раз: что ты забыл у меня дома?
— Наверное, я должен извиниться перед тобой, — с усилием произнес он, не глядя на меня.
Он был пьян, но полностью отдавал себе отчет в своих действиях, и его речь была внятной и связной. Это радовало.
— Наверное? — передразнила я.
— Извини меня, — вздохнув, более уверенно повторил он. — Я не должен был говорить то, что сказал.
— Только за это?
Его лицо растерянно нахмурилось, но почти сразу он догадался, о чем я. Нехотя кивнул.
