Нет, этот несносный «рыжик» еще хохотал? Как он мог так хохотать в трубку, когда Дэйн по уши, да нет, уже по самую макушку, увяз в дерьме?
– Куплю. – Раздалось на том конце. – Вечером будет. Пока загони свой в гараж и ходи пешком.
«Яйца тебе откручу» – хотел сказать Дэйн, но не сказал. Все-таки помощь. Все-таки, это надо расценивать, как помощь.
Вода в стакане преломляла солнечные лучи и шла мелкой рябью, потому что подрагивали лежащие на столе ладони. Рядом лежал притихший телефон; пить не хотелось.
Он показал ей дом, представил Барту и заставил переодеться в одну из своих маек; Ани сидела на стуле в кухне, нахохлившись, и старалась не шевелиться, так как каждое движение оголяло то левое, то правое плечо; майка доходила до самых колен.
– Если подвязать пояском, получится платье. – Пошутил Дэйн. Вновь неудачно, так как гостья не улыбнулась – она явно чувствовала себя не в своей тарелке.
– Итак, начнем. – Эльконто смущенно прочистил горло, взял в руки шариковую ручку и придвинул один из чистых листов бумаги, что принес с собой. Напротив Ани дымился кофе; на блюдце нетронутыми лежали три печеньица с шоколадной крошкой – он бы давно их съел, она не касалась, стеснялась. Из-за падавших на стол солнечных лучей бумага казалась не белой – светящейся. Он неуклюже нарисовал на ней бюстгальтер. Присмотрелся, добавил кружевные лямочки и два цветочка на каждой чашечке; лицо Ани-Ра сделалось розовым.
– Я еду в магазин – за едой и одеждой для вас. Мне нужно знать размеры.
Ее щеки пошли ярко-красными пятнами.
– Не-е-е, мадам, так не пойдет. Если я не буду знать размеры, я просто скуплю все, что у них есть. Все трусы и все лифчики любых размеров. А вы же сами будете выбирать, что подходит. Так лучше?
– Не надо ничего покупать.
– Надо. Вам нужно будет менять нижнее белье. Или хотите ходить в моем? Пожалуйста, не жалко.
Он провоцировал ее и знал об этом. Ну, а как еще? Им придется найти общий язык и начать общаться. Чем быстрее они придут к взаимопониманию, тем быстрее научатся комфортно сосуществовать под одной крышей.
– Так какой размер?
Она выдавила из себя слова, словно остатки сока из застывшей корки лимона.
– В3.
Дэйн тут же сделал у картинки пометку. Дорисовал трусы с рюшечками, поднял голову.
– Тоже «В». – Быстро добавила Ани, не отрывая взгляд от окна; кожа на ее щеках не розовела – пылала. Глаза лихорадочно блестели.
– Послушайте, может, была сумочка? Моя сумочка? Там, в такси? Там могли быть мои документы, деньги, кредитки… Я могла бы сама все купить. А так я… Я – нахлебница!
