В Хойниках в центре города висела Доска почета. Лучшие люди района. Но поехал в зараженную зону и вывез детей из детского сада шофер-пьяница, а не тот, с Доски почета. Все стали сами собой. А вот еще - эвакуация. Первыми увозят детей. Погрузили в большие автобусы "Икарусы". Я ловлю себя на том, что снимаю, как это видел в военных фильмах. И тут же замечаю, что не я один, но и люди, которые участвуют во всем этом действии, ведут себя подобным образом. Они держатся так, как когда-то, помните, в любимом всеми нами фильме "Летят журавли": редкая слеза на глазах, короткие слова прощания... Выходило, что мы все пытались найти форму поведения, которая нам уже была знакома. Старались чему-то соответствовать. Это осталось в памяти. Девочка машет маме рукой, что, мол, все в порядке, она мужественная. Мы победим!..
Я подумал, что приеду в Минск, а там тоже эвакуация. Как я буду прощаться со своими - женой, сыном? Представлял себе в том числе и этот жест: мы победим! Мы - ратники. Мой отец, сколько я помню, носил военные одежды, хотя не был военным. Думать о деньгах - мещанство, о своей жизни - непатриотично. Нормальное состояние - голодное. Они, наши родители, пережили разруху, и мы должны ее пережить. Иначе настоящим человеком не станешь. Нас учили воевать и выживать в любых условиях. Мне самому после срочной службы в армии гражданская жизнь показалась пресной. Ночью ходили по улицам в поисках острых ощущений. В детстве читал великолепную книгу "Чистильщики", автора забыл, там ловили диверсантов, шпионов. Азарт! Охота! Так мы устроены. Если каждый день работа и хорошая еда, - невыносимо, некомфортно!
Жили мы в общежитии какого-то пэтэу вместе с ликвидаторами. Молодые ребята. Водки выдали чемодан. Выводить радиацию. Вдруг выясняется, что в этом же общежитии расположился отряд медслужбы. Одни девчонки. "Ну, сейчас гульнем!" - говорят мужики. Пошли двое и тут же возвращаются во-о-т с такими глазами... Картинка: идут по коридору девчонки... Под гимнастерку выдают штаны и кальсоны с завязочками, они у них по полу тянутся, болтаются, никто не стесняется. Все старое, бэу (бывшее в употреблении), не по росту. Висит, как на вешалках. Кто в тапочках, кто в сапогах расхлябанных. А поверх гимнастерки еще прорезиновая спецодежда натянута, каким-то химическим составом пропитанная... Некоторые и на ночь не снимают. Жутко смотреть... И никакие они не медсестры, взяли их с института, с военной кафедры. Пообещали, что на два дня, а когда мы приехали туда, они уже месяц там были. Рассказывали, что их возили на реактор, они там насмотрелись на ожоги, но про ожоги я только от них слышал. Сейчас еще вижу - бродят по общежитию, как во сне...
