— У него есть пульс и он живой,— еле выдавил из себя Масохин.
— Тогда добейте его,— скомандовал Баринов. Потом добавил: — И чтобы каждый по очереди.
Из багажника автомашины достали монтировку. Первым взял ее Масохин.
Из показаний обвиняемого Масохина:
— Меня всего трясло от страха, потому что я до этого никогда не убивал человека. Я наклонился и с небольшим полу замахом нанес ему удар по лицу. Целился в лоб, а удар мой пришелся ему в переносицу. Я ужаснулся, поняв свое положение, а также то, что я совершил непоправимое. Я понял, что убиваю человека, которого видел впервые и который мне ничего не сделал. Ударив Астафьева, я передал монтировку Панову. Тут же увидел, что Панов подошел к Астафьеву и ударил его монтировкой один раз, затем — еще раз. Меня всего бил озноб, и я отвернулся. Отворачиваясь, увидел, как Лобов ударил Астафьева ногой по голове...
Уже на обратном пути, разбираясь, все ли сделано надежно, сошлись на том, что если и не добили, то к утру потерпевший все равно замерзнет. Поклялись молчать о случившемся, и Баринов лично проконтролировал, чтобы от похищенных у Астафьева ценностей избавились. Как профессионал он знал, что самое опасное — это вещественные доказательства.
ИЗ ПРОШЛОГО
В середине 70-х годов специальная следственно-оперативная группа по раскрытию особо тяжких преступлений, в которую, помимо меня, входили начальник отдела Управления уголовного розыска области Евгений Евгеньевич Малышев и старший инспектор по особо важным делам Юрий Борисович Катютин, выехала в один из южных городов Украины, где была убита и ограблена престарелая гражданка X.
Довольно быстро комплекс следственно-оперативных мероприятий позволил заподозрить в убийстве офицера местного отдела внутренних дел, но по негласно действующему указанию ни задержать, ни арестовать его до увольнения мы не могли. О происшедшем сообщили руководству УВД и прокуратуры области. Посланники из центра нагрянули незамедлительно. Оперативное совещание проходило бурио. Попытки убедить нас в ошибочности выдвигаемой версии успеха не имели. Особое раздражение руководства вызвало упрямство Малышева и Катютина, а один из очень уважаемых мною людей отвел меня в соседний кабинет и сказал: «Парень ты молодой, все у тебя еще впереди. Не артачься. Дело в конечном итоге не в преступнике. Одним больше, одним меньше. Пойми, Володя, это политика...» И он многозначительно показал пальцем вверх.
Все протестовало в нас против предложенной сделки, и мы поступили по-своему. Увы, дело кончилось полным провалом. Подозреваемого предупредили и о доказательствах, которыми мы располагали, и о веем ходе подготовленной операции.