Через некоторое время было получено условное письмо, из которого явствовало, что Эйдукас благополучно добрался до Любека и встретил самый радушный прием у полковника Тулбиса.
Между тем чекисты не спускали глаз с «Джокера». Все его действия тщательно проверялись, скрупулезно исследовались, и не напрасно! Люди «Джокера», особенно те, что следили за Эйдукасом, представляли большой интерес. Это были махровые националисты. Заинтересовала чекистов и записка, которую «Джокер» отправил оказией некоему Марцинкявичусу. На первый взгляд записка выглядела абсолютно невинно: «Люблю, грущу, соскучился, надеюсь повидаться», но важно было то, что жил Марцинкявичус в том самом поселке, что и Маренайте, там, где случались таинственные происшествия.
Марцинкявичус — человек с безупречной биографией, инвалид войны, пенсионер. Однако при тщательной проверке выяснилось, что Марцинкявичус далеко не столь прост, как кажется. Оказалось, что все его документы фальшивые, а биография — вымышленная. Так называемый Марцинкявичус никогда не жил в тех местах, которые были указаны в паспорте и биографии. Поддельным был не только паспорт, но и остальные документы, хотя, надо признать, сделано было все очень ловко.
Теперь и Марцинкявичус был под наблюдением чекистов. Вел он себя, однако, все так же тихо и неприметно, как и раньше.
Прошло еще несколько дней, и «Джокер», как того и ожидали, явился в лес за чемоданом, спрятанным Эйдукасом.
Весело насвистывая, он выкопал чемодан, заблаговременно возвращенный на место, отряхнул его от земли и принялся отпирать.
— Руки вверх! — внезапно прозвучал суровый окрик. — Ни с места!..
«Джокер» так и застыл, испуганно вскинув руки над головой и дико озираясь по сторонам. Сопротивляться было бессмысленно, да «Джокер» и не пытался. Его игра была безнадежно проиграна, и он принял единственно правильное решение: попытаться облегчить собственную участь полнотой признания. Он сразу же назвал полковника Тулбиса, все явки, полученные от шефа, перечислил задания, назвал Эйдукаса, а также людей, которым поручил проверять его. Не забыл он и Марцинкявичуса. Этому последнему «Джокер», как он заявил, должен был передать яд, все же остальное он намеревался переправить «Черному барину», коль скоро Эйдукас не успел этого сделать. («Джокеру» было невдомек, что к этому времени ни «Черного барина», ни его банды уже не было и в помине: банда была уничтожена, а сам «Черный барин» убит в завязавшейся перестрелке).
