Она весело улыбнулась, поймав вопросительный взгляд тетушки Гелли. «Дома расскажу, посмеемся!» Но сейчас должно было развернуться второе действие этого бесплатного цирка: дама Дариана коварно усадила «милое дитя» рядом с собой, указала фор Виттенцу на стул рядом, а племяннику предложила сесть напротив. «Обложили! Уж не хотят ли меня здесь скоропостижно сосватать?!» — Женя вспомнила мельком оброненную жалобу шевалье на страстно желающих его женить кумушек и дала себе слово быть очень, просто чрезвычайно внимательной. «Постоянная бдительность», и никак иначе!
Хорошо еще, застольный этикет здесь оказался не таким замороченным, каким представляла его Женя по родному миру — хотя, конечно, она и там знатоком не была. Дамы, хоть и принадлежали к местному высшему свету, разливали себе чай сами, с милыми, слегка чопорными шуточками просили передать сахар или придвинуть ближе «вон те прелестные пирожные», в общем, атмосфера была уютная и почти родная.
— Выбирайте, милое дитя, — дама Дариана указала Жене на выстроившиеся в ряд расписные пузатые чайники, — клубничный, смородиновый, травяной согревающий и ромашка.
— Смородиновый я еще не пробовала, — Женя потянулась к чайнику, но фор Виттенц опередил: подхватил чайник и аккуратно и довольно ловко наполнил Женину чашку. — Благодарю, граф. О, как замечательно пахнет, — поторопившись скрыться от внимания кавалера за чашкой, Женя с удовольствием вдохнула аромат смородинового листа и ягод.
Фор Виттенц тоже выбрал смородиновый — наверное, из солидарности. Однако почему-то смотрел на свою чашку с таким выражением, будто собирался идти на штурм вражеской крепости. Ну да, если вспомнить первые дни у графа и визит к адмиралу, мужчины здесь предпочитают вино, а чай, видимо, сугубо дамское развлечение. Женя подавила в себе порыв предложить бедняге пироженку. Во-первых, издевательство же! А во-вторых, хотя нет, именно это во-первых и вообще главное, вдруг такое здесь воспринимается как ответное ухаживание?
Некоторое время разговор вращался вокруг общих тем: погода, здоровье родственников, ну а от здоровья был всего шаг до сплетен.
— Вы слышали, юного фор Гронтеша вчера перевезли в отчий дом?
— Да, доктор перестал опасаться за его жизнь.
— Зато у самого Реннара, я думаю, появились все основания опасаться за целостность кожи пониже спины. Оннар человек суровый, и у него мало причин быть довольным поведением сына.
— Нелль, дорогая, вы наверняка правы, но зачем же так вульгарно? — и общее хихиканье, на фоне которого подавившийся чаем фор Виттенц вдруг показался Жене смущенным мальчишкой. Да ладно! Можно подумать, господа офицеры в своем кругу отпускают исключительно пристойные шуточки?
