— Господа, в нашем королевстве есть люди, шутить с которыми я никогда бы не осмелился. Боюсь, господин начальник Тайной Канцелярии счел бы весьма дурной шуткой, вздумай я ухлестывать за его племянницей. К тому же виконтесса Джегейль фор Циррент, насколько я успел ее узнать, не из тех, кто слишком легко дарит свою благосклонность. Так что, клянусь вам, мои «авансы» очень сильно преувеличены молвой.
Как выяснилось, слухи о чудесно найденной племяннице фор Циррентов дошли и до Офицерского Собрания, вот только с таинственной спутницей принца ее здесь связать не догадались. Ларк слушал вновь поднявшийся гвалт и с неожиданным для него самого стыдом думал, что впервые ему неприятен тот легкий тон, которым здесь обсуждают женщин. Спор завертелся вокруг нескольких «животрепещущих» тем: девица виконтесса или вдова, набивает себе цену или и впрямь строга в поведении, какие мужчины могут ей нравиться и кто осмелился бы породниться с ее дядюшкой. В Ларке все больше бурлило раздражение, и когда фор Виттенц спросил, как можно считать барышню недотрогой, не приложив достаточных усилий для ее покорения, принц, наконец, вспылил.
— Вы отличный офицер, граф, и совершаете ошибку, свойственную исключительно военным: сравниваете сердце девушки с вражеским фортом. «Покорить», «взять контрибуцию», «она выбросила белый флаг» — готов поспорить, что барышня фор Циррент за подобные термины в отношении своего сердца размажет вас без малейшей жалости.
— Да ладно вам, ваше высочество, — добродушно отозвался фор Виттенц, — все женщины одинаковы. Если барышня держала себя недоступно с вами, это может свидетельствовать о ее трезвом разуме или некоторой холодности темперамента, а может, ей дядюшка так велел. Но, в любом случае, вы-то не вели планомерную осаду этого форта? Так что ваши утверждения, мой принц, имеют под собой весьма зыбкую почву.
— Вы хотите сказать, граф, что я совсем не разбираюсь в девушках, — Ларк слегка поклонился, и остальные грянули дружным хохотом.
— Помилуйте! Я хотел сказать, что вы совсем не разобрались в данной конкретной девушке. Вы утверждаете, что барышня фор Циррент безжалостно меня размажет? Хорошо. Я утверждаю, что если не пламенный штурм, то планомерная осада захватят ее сердце. Пари, господа? Не поздней нашей отправки к одарским границам барышня падет в мои объятия.
— Рискуете, граф, столь неопределенные сроки…
— Да нет же, господа, тут риск обоюдный, кампания может начаться уже через месяц, а может, и вовсе ближе к лету.
