Разумеется, все это не могло не оставить печати некоторой умозрительности на многих рассуждениях гениального мыслителя, а в известном смысле и на его классическом произведении в целом. С этой точки зрения прав был Павлов, когда он, отмечая неизгладимое влияние труда Сеченова на него самого, писал: «В этой брошюре была сделана — внешне блестяще — поистине для того времени чрезвычайная попытка (конечно теоретическая, в виде физиологической схемы) представить себе наш субъективный мир чисто физиологически» [>25 И. П. Павлов. Полн. собр. трудов, т. III, стр. 18 (здесь и далее курсив мой.— Э. А.).].
Смелую и плодотворную идею о рефлекторном происхождении и сущности психической деятельности Сеченов отстаивал п развивал в ряде последующих трудов. Особое внимание он уделял обоснованию и освещению своих воззрений под углом зрения учения Дарвина и теоретических положений Спенсера об эволюции психической деятельности, с новой силой подчеркивал приспособительный характер рефлекторной деятельности мозга, развивающейся в процессе видовой и возрастной эволюции организмов под воздействием факторов внешней среды. Многообразие рефлексов рассматривалось им как важнейшее средство видового и индивидуального приспособления организма к условиям его существования.
Нейрофизиологической предпосылкой к возникновению исследований Павлова по условным рефлексам должны считаться также некоторые интересные факты, полученные в конце XIX в. Экснером, Шеррингтоном, Н. Е. Введенским и свидетельствующие о возможности коренного изменения характера рефлексов головного мозга. Эти ученые установили, что если временно повышается возбудимость какого-нибудь пункта мозга прямым или рефлекторным стимулированием, то при этом раздражения умеренной интенсивности разных периферических органов, чувствительных нервов или даже других пунктов мозга вызывают вместо адекватных им рефлекторных реакций тот именно рефлекс, который характерен для мозгового пункта с повышенной возбудимостью. Этот последний как бы проторяет пути, по которым к нему направляются возбуждения, возникающие в разных частях мозга, вместо того чтобы идти по своим естественным маршрутам. Отсюда и название явления — Bahnung (проторение путей). Не касаясь деталей и механизмов этого феномена, отметим лишь основную его суть: в определенных условиях раздражители вызывают не присущие им рефлексы, а рефлексы, обычно вызываемые другими раздражителями.
Идея о рефлекторной природе работы большого мозга не ограничивается рамками физиологии. Клинические, анатомо-гистологические и сравнительно-морфологические исследования мозга, овеянные идеями Дарвина и рассматриваемые нами как особые ветви предыстории учения Павлова о высшей нервной деятельности, благодаря достигнутым во второй половине XIX в. результатам, создали в каждой из этих отраслей знания благоприятные предпосылки для проникновения в них идей рефлекса. Во второй половине XIX в. П. Брока, а затем К. Вернике выявили в коре большого мозга человека определенные участки, поражение которых каким-нибудь болезненным процессом влекло за собой расстройство речи (так называемая моторная афазия при поражении центра Брока, локализованного в области второй и третьей лобных долей коры левого полушария, и так называемая сенсорная афазия при поражении центра Вернике, локализованного в задней части первой височной извилины коры того же полушария). Эти выдающиеся открытия, стимулировавшие в те времена исследования физиологов, клиницистов и морфологов по проблеме локализации функций в коре большого мозга у животных и человека, в после- | дующем были дополнены классическими исследованиями Джексона по эпилептическим припадкам, в частности по локализации патогенного очага в коре большого мозга при этих припадках. Убежденный последователь Спенсера и Дарвина, он на основе богатого клинического материала развил свои знаменитые теоретические положения об эволюции и диссолюции нервной системы. Не имея возможности рассказать здесь об этих положениях подробно, я ограничусь лишь упоминанием о том, что, несмотря на определенный эклектизм в вопросе о психическом и физиологическом в работе мозга, Джексон считал, что все уровни центральной нервной системы, в том числе и самые высшие, работают по принципу рефлекса.
