— Как мне быть с президентом? — второй раз спросила Хитер.
Таунсенд вернулся к реальности:
— С которым?
— Соединенных Штатов.
— Подождите, пока он позвонит снова. Может, к тому времени он немного остынет. А я пока переговорю с редактором «Стар».
— А госпожа Тэтчер?
— Пошлите ей большой букет цветов и записку: «Мы сделаем ваши мемуары бестселлером от Москвы до Нью-Йорка».
— Может, добавить еще и Лондон?
— Не надо, она и так знает, что они станут бестселлером в Лондоне.
— А что мне делать с Гэри Дикинсом?
— Позвоните архиепископу и скажите, что я хочу построить новый купол, который так нужен его собору. Подождите месяц, а потом пошлите ему чек на десять тысяч долларов.
Хитер кивнула, закрыла блокнот и спросила:
— Вы будете отвечать на звонки?
— Меня интересует только Остин Пирсон. — Он немного помолчал. — Как только он позвонит, сразу соедините.
Хитер повернулась и вышла из кабинета.
Таунсенд развернул стул и уставился в окно. Он пытался припомнить разговор со своим финансовым советником. Она позвонила на борт его частного самолета, когда он летел из Гонолулу.
— Я только что из кабинета Пирсона, — сообщила она. — Переговоры длились больше часа, но мы так ни к чему и не пришли.
— Ни к чему не пришли?
— Да. Он все еще хочет проконсультироваться с финансовым комитетом банка, прежде чем принять окончательное решение.
— Но ведь теперь, когда все другие банки согласились, Пирсон не может…
— Очень даже может. Не забывайте, он президент небольшого банка в Огайо. Его не интересует, что думают другие банки. И после всей критики в ваш адрес, которой пестрят газеты в последнее время, его сейчас волнует только одно.
— Что именно? — спросил он.
— Прикрыть свою задницу, — ответила она.
— Но неужели он не понимает, что все остальные банки откажутся от своих обещаний, если он не будет придерживаться общего плана?
— Понимает, но когда я ему об этом сказала, он пожал плечами и заявил: «В таком случае я рискну вместе с остальными».
Таунсенд выругался, и в этот момент она добавила:
— Но он дал мне одно обещание.
— Какое?
— Он позвонит сразу, как только комитет примет решение.
— Какое великодушие! И что же мне делать, если все обернется против меня?
— Опубликуйте заявление для прессы, о котором мы с вами договорились.
Таунсенд побледнел.
— Неужели я больше ничего не могу сделать?
— Ничего, — твердо ответила мисс Бересфорд. — Просто сидите и ждите звонка Пирсона. Я должна бежать, иначе не успею на следующий рейс до Нью-Йорка. Буду у вас около полудня. — В трубке наступила тишина.
