, главного режиссера Рабочего театра? Он уже несколько лет живет в Москве, мы с ним иногда видимся. Он начал работать в кино и, как мне кажется, очень успешно, снял хорошую картину под названием «Гармонь» (посмотри ее, если не видела). Игорь Николаевич видел «Пышку», ему все понравилось – и сама картина, и моя госпожа Луазо. Он хочет снять меня в своей следующей картине. Смешно – человек еще не знает, что именно он будет ставить, но уже знает, кого он станет снимать. Я сказала, что соглашусь играть у него любую роль, хоть статую или огородное пугало. Он ответил, что имеет на меня более значительные виды. Игорь Николаевич слов на ветер не бросает, жду приглашения и гадаю о том, что это будет за картина и что за роль. Уверена, что будет что-то революционное, к юбилею
[61].
Если не в этом, то в будущем году непременно поеду в санаторий. Врачи советуют мне Минводы или Ессентуки. Знаешь, что я подумала? Если ты никак не можешь выбраться в Москву, а я – в Баку, то может, мы отдохнем вместе? У меня есть возможность обеспечить тебя путевкой. Надо только согласовать время. Я могу отдыхать только в июле или августе, когда в Баку самая жара, поэтому ехать в ваши санатории мне не хочется. Напиши мне, что ты об этом думаешь.
Будь здорова, дорогая моя, не болей!
Целую тебя сто раз!
Твоя Фаня
(поверишь, чуть было не написала «Твоя Васса»).
6 июля 1936 года
Здравствуй, моя милая Фирочка!
Вчера состоялась премьера «Вассы». Очень жаль, что Горький до нее не дожил. Каких-то две недели![62] Жаль!
Публика приняла спектакль хорошо. Мне не пришлось краснеть за мою Вассу, хотя ее примерно на треть все же испортила Бедная Лиза. Но хоть на треть, а не наполовину или совсем – и то хорошо. Там, где я ничего не могла сделать, я делала небольшую, но выразительную паузу. Уже по этой паузе зрители понимали, что внутри Вассы происходит борьба. Лиза на паузы внимания не обращает, ей важно, чтобы я вышла в нужный момент и т. п. Честно скажу, что Васса могла бы получиться гораздо лучше, но и такой она мне тоже нравится. Постараюсь со временем отвоевать обратно все уступки, которые я сделала Бедной Лизе. Вот дождусь первых похвал в газетах (а они непременно будут, я это чувствую) и начну отвоевывать. Тогда уже никто у меня мою Вассу, которая мне теперь как сестра, не отнимет.
Волновалась я ужасно, настолько, что три ночи перед спектаклем пила снотворное, чтобы заснуть. Мне казалось, что в последний момент случится что-то плохое. Ох, Фирочка, не спеши думать, что я дура. Слишком уж часто у меня «в последний момент» случалось плохое. Ты же знаешь, какая я невезучая. Наверное, потому, что вылезла на свет не головой вперед, как все нормальные люди, а ногами. Но, к счастью, страхи мои оказались напрасными.
