Конь важно кивнул головой.
— Ну вот и договорились.
Табур забрался на спину коня, положил посох перед собой и вцепился пальцами в гриву.
— Мы направляемся в Нэхошэт, Зроа. Там, конечно, не готовят похлебку из требухи, но, тем не менее, там тоже есть на что посмотреть.
Некромант усмехнулся, шлепнув коня по шее. Взметнулся рыжий песок. Черный конь, несущий черного седока, распластавшись в воздухе, летел над пустыней, освещаемой лучами заходящего солнца.
В далеком Замке Йашван накрыл легким шифоном хрустальный шар.
— Вот видишь, Ознайим, как я и говорил, он слишком любопытен. Он все сделает сам. А когда он убьет Зверя, растратив на это всю свою силу, придем мы. И этот мир будет наш.
Серая почтительно склонила голову перед Магистром.
В трактире стоял обычный для таких заведений шум. Кто-то с кем-то ссорился, кто-то смеялся, кто-то пытался подпевать бродячей певичке, сидящей в углу с маленькой арфой. Гвалт был неимоверный. Табур плюхнулся на скамью, осмотрел стол, покрытый жирными пятнами, и удовлетворенно вздохнул. Наконец-то он добрался до цивилизованных мест. Вокруг все было привычным и уютным. Услышав звук пощечины, сопровождающийся проклятием, Некромант подумал, что Нэхошэт совсем не изменился за те двадцать лет, которые он тут не был. Построили новые здания, родились новые люди, но дух города остался тем же. Все так же клялись именем Закана и проклинали именем Хамоты. Все те же жареные колбаски в чесночном соусе подавались в трактирах, как убедился Табур, заглянув в свою миску, поставленную перед ним служанкой. Он улыбнулся.
Люди не менялись и это создавало иллюзию неизменности мира. Табур попытался подцепить колбаску деревянной ложкой и уронил ее обратно в миску. Колбаска радостно шлепнулась, разбрызгивая во все стороны жирную подливку. Маг стер ладонью с лица капли соуса и сосредоточился на еде, перестав обращать внимание на окружающее.
— Черный, я не рад видеть тебя здесь, но все равно приветствую.
Табур вздрогнул, услышав скрипучий голос прямо над ухом. Выругал себя за то, что расслабился, успокоился, даже не слышал, как к нему кто-то подошел вплотную. Подняв глаза, он увидел старика, опирающегося на посох, подобный его собственному. Единственным отличием было резное навершие. Если у Табура посох украшала волчья голова, то у подошедшего человека навершие посоха представляло собой виноградную гроздь, от которой по всему посоху змеились лозы, резные листья тускло поблескивали в полумраке трактира. Человек с виноградным посохом был стар, неимоверно стар. Сероватая морщинистая кожа обвисла, длинные седые волосы свисали из-под капюшона, он был больше всего похож на скелет, который завернули в кожу не по размеру. Однако изумрудного цвета балахон старика, подобный покроем тому, который носил в пустыне Табур, был явно новым, сшитым из тяжелого шелка высокого качества, и украшен драгоценными камнями великолепной огранки.
