– А-а, – доходит до меня. – Ну да, князь Мирошкин звучит не очень. Хотя слышал, в наших краях был князь Мышкин. А с чего ты вообще заморочился подобной проблемой?
– Чего? – не понимает вопроса новоявленный князь.
– Ну, неужели у вас обладание единственной деревушкой делает человека князем?
Парень хмурится, размышляя над вопросом, чешет кольчугу на груди и отвечает:
– Я князь по рождению. Простолюдин не станет князем, даже если будет обладать дюжиной деревень. Но одна деревенька станет княжеством, если ее обладатель будет княжеского рода.
Теперь настает моя очередь задуматься.
Так и едем неспешно вдоль берега Леи – так назвал реку мельник – до самого вечера, то разговаривая о разном, то погружаясь в думы. В полдень следует продолжительный привал с дремотой. А как только дневное светило скатывается с зенита, путь продолжается.
Несмотря на то что у нас с собой достаточно провизии, княжич не упускает случая подстрелить жирного зайца. Всегда считал, что лук воины носят со снятой тетивой, натягивая ее лишь перед сражением. У моего попутчика оружие всегда в боевом положении, и мне приходится лишь удивляться, с какой скоростью он выхватывает его из-за спины и производит выстрел.
Еще во время полуденного привала понимаю пользу, которую приносит сопровождающий нас оборотень, ибо забота о лошадях оказывается полностью на нем. Странно, но животные его совсем не боятся. Более того, такое ощущение, будто они опасаются меня, а присутствие мельника, наоборот, действует на них успокаивающе. Вспоминаю и настороженно-боязливое отношение ко мне деревенских собак, коему ранее не придал значение. Когда-то читал, будто лошади и собаки лучше других животных способны распознавать нечистую силу. Мол, из-за этого их запрещено заводить в церкви. Всегда удивлялся подобной логике.
После ужина Ледень просит позволения покинуть нас до утра. Обращается колдун к Болтомиру, но посматривает и на меня. Княжич благосклонно разрешает. Я не возражаю. Чую, мельник знает обо мне гораздо больше, чем я сам, но расспросить его не могу. Во-первых, не собираюсь раскрывать свое инкогнито перед Болтомиром. Во-вторых, не хочу показывать колдуну собственную некомпетентность. Он и так слишком часто смотрит на меня с нескрываемым удивлением.
Перед сном княжич начинает интересоваться порядками в землях, откуда я родом. Привычно вешаю ему какую-то лапшу на уши, стараясь ее запомнить, чтобы в дальнейшем не попасть впросак. На том и засыпаем.
