Чейн, меланхолично жевавший кусок баночной ветчины, встрепенулся.
– Как это – умнеть? Даззар, не говори глупости. Да, вид на Побережье отсюда, с арки, открывается чудесный. Но не ради же этого ее создали… Пьяное небо! Уж не хочешь ли ты сказать, что эта арка специально построена, как огромная смотровая площадка?
Даззар залился идиотским смехом и энергично потер руки.
– Так я сказать! А эти штуки (он указал на круглые бетонные наплешины) – есть стулья. То есть сидения. Или насесты – ведь здесь быть птицы. Они взлетать на арку и смотреть глазами на красоту. Умные – радоваться и мыслить. Глупые – умнеть. Так я думать!
Подрывники озадаченно переглянулись. Ящероподобный миддарец по имени Цунгуг приоткрыл пасть и высунул свой синий раздвоенный язык, что у него означало презрительную улыбку.
А затем он произнес несколько шипящих фраз, состоящих почти из одних согласных.
Даззар кивнул, а затем взглянул на Чейна, и сразу же стал переводить на галакто:
– Цунгуг говорить, что я есть дурак. Никто не строить такой большой арка, чтобы просто сидеть и смотреть. Цунгуг говорить, это мост. Море подняться, и затопить дорогу к мост.
Один из чораннцев, Жорх, взлетел в воздух и стал носиться в воздухе, издавая гукающие звуки. Его белая шерсть поднялась дыбом – видно, у разумного шара родилась мысль.
– Нет! – свистящим голосом пропел Жорх. – Даззар прав! На моей родной планете, в отроге Алламара, люди со Скеретха построили много рудников. Я работал на одном руднике, носил камни и бревна. У нас в лагере были люди с желтой кожей. Они называли себя джапы, и сторонились других. Даже одежду носили другую, цветную, яркую. По выходных они брали длинные мечи и устраивали между собой бои, веселя других людей.
– Джапы? – Чейн удивленно пожал плечами. – Никогда не слыхал про таких. Они что, тоже стоили арки?
– Нет! Но они заставили меня носить на большую поляну много больших камней. Я сначала не понял, зачем просто класть камни на траву. Но потом понял. Каждое утро и каждый вечер после работы джапы расстилали на траве коврики, становились на них коленями, и часами смотрели на камни. Они называли это «сад камней». А потом они посадили рядом несколько деревьев с Терры, вырыли маленький прудик, и часто любовались на все это. Остальные люди смеялись над джапами за то, что те сохранили древние обычаи своего народа.
Шар совершил в воздухе головокружительный кульбит, а затем завопил:
– Я все понял! Птицелюди тоже были как джапы. Им нравилось любоваться на море, и на Побережье. У них тоже был свой сад камней – только вместо камней они любовались на свои храмы!
