- Что ты? - возмутился Никитка. - Я и сам бы поехал с вами, да за бабушкой ходить некому. Мама у нас тоже и день и ночь на работе.
Я всё-таки решил так: раз уж этот Сыч всё узнал, то надо и его вовлечь в наше дело.
- Слушай, Никитка, - сказал я. - Ты парень с головой, а нам нужен как раз такой человек для одного важного дела. Что, если я назначу тебя моим резидентом в Острогорске?
Сыч согласился с предложением, и я поручил ему следить за всем, что будет происходить в школе и дома, и доносить об этом мне.
Мы пошли с ним в недостроенный дом, пролезли на чердак, и я положил на окно две доски крест-накрест. Вот так.
- Как только ты увидишь, в окне этот сигнал, - сказал я Никитке, - немедленно лезь на чердак. Это значит, что я здесь и жду тебя. Так мы с ним и договорились. Наконец я от него отделался и вывесил на нашем балконе мамин синий фартук с красной каймой. Это был сигнал: «Собраться срочно всем!» Сразу явились Димка и Лёвка.
- Знаете, что? - предложил я. - Придётся от собачьей упряжки отказаться. Поедем на колеснице, а когда дорога кончится, возьмём груз на плечи и понесём.
- Правильно! - заорал Лёвка. - Ну их, этих собак, - они кусаются.
Мы решили сделать повозку на двух больших колёсах и с ручками, чтобы можно было толкать этот транспорт впереди себя. Лёвка взялся достать колёса, а Димка тут же принялся сооружать кузов из ящика, где у нас хранилась зимой картошка. Не прошло и часа, как запыхавшийся Лёвка притащил колёса от старой телеги: их ему отдал конюх с конного двора «Союзмыла». Кузов у Димки уже был готов и даже выкрашен в зелёный и жёлтый цвета, для маскировки в лесу. Недолго думая, он прибил к днищу кузова ось, а на неё надел колёса.
Вообще Димка оказался большим мастером по технической части. Когда он показал мне новенькую, с иголочки, повозку, я, как начальник экспедиции, вынес ему благодарность.
- Эту колесницу, - сказал я, - мы назовём Золотой Колесницей Счастья. А тебя, Дублёная Кожа,[20] я назначаю с сегодняшнего дня своим заместителем по технической части.
- А меня? - обиделся Лёвка. - Почему всё его, да его?.. Я и собак наловил, и колёса принёс, а ему - почёт, а мне - ничего.
«Лёвка прав, - подумал я. - Нельзя быть несправедливым начальником. За это нынче - строго. Фёдор Большое Ухо отличился, и пора уже его куда-нибудь выдвигать».
- Хорошо, - сказал я, - тебя, Большое Ухо, я назначаю интендантом первого ранга.
- А что я должен делать? - спросил Лёвка.
