Она сразу же узнала в нем демона, хотя не могла сказать, какого именно. Он был большой, выше ее, и широк в плечах. Он ходил прямо и был сложен, как человек, но на этом сходство заканчивалось. Его кожа была черная и колючая, повсюду из нее торчали гроздья шипов, за исключением плоского и лишенного выражения лица, настолько безжизненного, что живыми казались только холодные голубые глаза, которые напряженно всматривались в нее. Он не носил одежды, кроме набора холодного оружия, висевшего вокруг его тела; некоторые были такой формы, какой она никогда не видела. В одной руке он нес какой–то странный ошейник.
Когда он оказался футах в десяти от нее, то остановился и протянул ошейник. Как по волшебству, тут же возник Пучок Волос, чтобы взять его, подошел к Грайанне и надежно закрепил его вокруг ее шеи. Как только ошейник оказался на мечте, худое существо оглянулось на своего хозяина.
— То, что ты носишь, называется заколдованный ошейник, — сказал принесший его демон. К ее удивлению, он разговаривал на понятном ей языке. — Если ты попытаешься воспользоваться своей магией, он причинит тебе такую боль, что ты пожалеешь об этом. Если ты каким–то образом ослушаешься меня, он тебя покарает. Кивни, если поняла меня.
Она кивнула. Пучок Волос вынул кляп. Она стала кашлять и сплевывать, стараясь избавиться от сухости и пыли в горле. Пучок Волос внимательно изучал ее, затем также освободил цепи на лодыжках.
— Встань на колени и преклонись предо мной, — произнес демон.
Она не совсем поняла, что правильно услышала его, и с недоумением уставилась на него. Бесстрастное лицо отвернулось, а когтистая лапа лениво взмахнула. Мучительная боль ворвалась в нее, исходя из ошейника, словно обвив колючей проволокой ее горло, тело, руки и ноги. Она исступленно закричала, не в силах остановиться. Скорчившись, она упала на колени и поникла головой в направлении демона.
— Будешь говорить только тогда, когда скажут, — сказал тот. — Кивни, если поняла.
Она сразу кивнула. Заколдованный ошейник больше не впивался в нее, но боль все еще накатывала слабыми волнами, увеличиваясь и уменьшаясь с каждый ее вздохом. Она задыхалась, стараясь выдержать эту боль.
— Когда говоришь со мной, обращайся ко мне Господин. Кивни, если поняла.
Она кивнула.
— Хочешь воды? Можешь ответить.
Ее челюсти сжались от ярости:
— Да, Господин.
— Дай ей воды, Хобсталл. — Рот демона представлял собой узкое, безгубое отверстие в нижней части плоского, пустого лица. Его голос был грубым и хриплым, как будто его голосовые связки были повреждены. Никаких изменений в тоне или каких–то эмоций.
