Поначалу Штенгель большого значения этим документам не придал и отложил их в сторону. Однако Корн, ставший его правой рукой во всех делах, не поленился, выкроил время, дабы с ними разобраться. И в досье на герцогского постельничего виконта Штриля, который находился под подозрением как возможный соучастник дворянского мятежа, значилось, что при посещении притона Гнуса он контактировал с некими рахами. После чего, потянув за одну ниточку и поговорив с виконтом в подвалах замка, Штенгель и Корн подтвердили свои подозрения, вышли на соучастников виконта, а дальше просто.
В целом для полковника всё складывалось неплохо. Он смог позволить себе купить дом в Белом городе и перевезти в Штангорд молодую красавицу-жену, для которой оказалось приятным сюрпризом то обстоятельство, что её муж – особа, приближенная ко двору. Опять-таки и герцог недавно женился, а молодой герцогине требовались фрейлины, и, разумеется, жена заместителя начальника Тайной стражи подходила на эту роль более, чем кто бы то ни было. Кажется, живи и радуйся. Но война и грядущая кровавая бойня в пределах Штангорда ломали любые планы, и радужные перспективы казались чем-то очень зыбким, смутным и далёким.
Рахи могли каждый год выставлять огромную армию наёмников, а герцогство – нет, ибо не настолько богат Конрад Четвёртый. И тогда как поклонники Ятгве погонят на убой тысячи чужеземцев, которых им совсем не жаль, штангордцы будут воевать сами. И насколько лет войны хватит молодому герцогу человеческих ресурсов? Для опытных военачальников это было самым больным вопросом. Да, Штангорд и его союзник Эльмайнор сильны. И в этом году на полях сражений будет равенство сил. Но потом? Что будет потом? Никто из тех, кто непосредственно руководил государством, старался не думать. Ведь все понимали, что ублюдки, предательством изничтожившие род кагана Бравлина, приютившего в трудную минуту беглый народ, не отступят. И для штангордцев оставалось только два пути: бегство или смерть. А третий вариант, победа, рассматривался как что-то малореальное, хотя и возможное.
– Господин полковник, – в кабинет Штенгеля вошёл его адъютант и секретарь, сын старшей сестры виконт Стах, – вас вызывают на совет пяти.
– Хорошо, Стах, – кивнул полковник.
Виконт вернулся на своё место в приёмную. А Штенгель направился в покои герцога, где каждые три-четыре дня проходил так называемый совет пяти. Почему такое название было выбрано для этих совещаний? Непонятно. Наверное, чтобы никто не догадался. Ведь присутствовало на советах не пять человек, как можно было подумать, а гораздо больше, кого сам Конрад Четвёртый считал нужным пригласить.
