Демоны, коты и короли | страница 26
А надо, видимо, было так – болтаться на спине безумного жеребца, изображая из себя снаряд для пращи, и ждать, когда эта живая катапульта выстрелит тобой и ты окажешься где-нибудь на кухонной трубе с переломанными ребрами и сломанной челюстью.
Дура! Вот же дура!
– Да сделайте же что-нибудь! – взмолилась Амалия, хватаясь за голову. – Он же сейчас ее убьет!
– Да что я могу сделать?! – сердито бросил трактирщик, кривя полные губы, полускрытые пышными белыми усами. – Ты же видела, я ее долго уговаривал! А в нее как демон вселился! Демон!
При этих словах я опомнился. Отбежал в сторонку, быстро скользнул в Серый мир. Получалось у меня это все легче и легче, просто как чихнуть или… ну да, как – это самое.
Вжжик!
И все стало серо-белым. Или серо-черным – это уж как посмотреть. Я мгновенно метнулся вверх, по выстроенной магической тропинке, прицелился и бросил свое бесплотное астральное тело туда, где хрипела здоровенная башка жеребца. Он как раз встал на дыбы, чтобы сбросить противную золотоволосую пиявку, пристроившуюся у него на загривке, и тем самым облегчил мне задачу – гоняться по всему загону за взбесившейся скотиной развлечение еще то.
Ожог! Помутнение сознания!
И вот я уже – конь!
Мне хочется есть, хочется пить, меня пугают эти люди, обступившие площадку. Они хотят мне зла! Они не пускают меня на волю! Я не хочу, не хочу седла! Я отвык от него! Отвык носить на себе ездока!
Вон! Пошла вон!
Спокойно! Только спокойно! Ты должен подчиниться. Это хорошая девочка, хорошая… не нужно ее сбрасывать! Она будет тебя любить, будет гладить, кормить яблоками и хлебом. Ты же любишь яблоки! А хлеб с солью? Обязательно – много хлеба с солью! Чистое стойло, соломка, вкусные овсяные лепешки! Не будет холода, мороза – стой и спи…
Хорошо! Тебе будет хорошо! Не будет волков, не будет медведей! Подчинись, смирись!
Я-конь замер, мои белые зубы перестали клацать. Потом фейри тронула мои бока пятками, и я побежал, побежал по кругу ровной крупной рысью!
– Она сделала это! Вот же демоница! – выдохнул трактирщик. – Вот это девчонка! Вот это выдала! Никогда такого не видел! Госпожа, ваша подруга великолепна! Настоящая настка! Воительница!
Амалия бессильно повисла на жердях загона, и я, успевший покинуть мозг строптивого коняги, потерся об нее плечом. Девушка наклонилась, подняла меня в воздух, прижала к груди:
– Знаешь, как я напугалась?! А если бы она разбилась?! Ведь, кроме нее и тебя, глупышка, у меня никого нет! Эх, если бы ты мог разговаривать! Если бы мог мне ответить! Ууу… усатая мордочка! Красавчик!